Норкул с утра был занят расследованием этого дела, но король вызвал его к себе в срочном порядке. Опытный воин тайной службы понимал об истинных причинах этого требования короля немедленно явиться к нему. Ведь такое наглое убийство старшего советника короля практически на территории дворцовой площади свидетельствовало об угрозе и для самого короля. Он все это понимал, поэтому очень спешил с расследованием убийства, но был явно недоволен тем, что ему пришлось отвлечься от своей работы по приказу короля.

«Мне бы сейчас все силы бросить на работу, что я с утра и делал, – думал он, озираясь по сторонам, словно опасался за то, что кто-то может услышать его мысли, – а не тратить время на пустые опросы короля о том, как продвигается расследование. Сейчас он спросит, как далеко я продвинулся, а я отвечу, что гораздо дальше бы я продвинулся, если бы ты меня не отвлек».

С этими мыслями старик быстрым шагом пересек дворцовую площадь, практически вбежал по лестницам, не обращая никакого внимания на стражников у ворот, вошел в ворота замка.

В тронном зале никого, кроме короля Торни-Урбена Гизендура, не было, что также свидетельствовало о важности этой встречи.

– Ну, как далеко ты продвинулся в своем расследовании, мой друг Норкул? – позабыв поприветствовать, первым делом поинтересовался король, едва тот вошел в зал и двери за ним закрылись.

– Я опросил охранника Слута Ильнама, а также стражников, что патрулировали во дворе прошлой ночью, – начал свой доклад Норкул, также решив упустить формальные приветствия, опасаясь того, что его пожелания доброго дня могут оскорбить короля, указывая на невежливость Его Величества в тот день, но король перебил его.

– Я давно говорил ему сменить личного стражника, – вспомнил Гизендур. – От этого старика давно уже нет никакого толка. Повесьте его сегодня же. На его руках кровь его господина!

– Могу я предложить отправить его на поле битвы? В военное время жизни его можно лишить с большей пользой. К тому же он лучший мастер боя на ножах, несмотря на свой возраст. Он мог бы сыграть хорошую службу напоследок в бою против кочевников.

– И что он сделает со своими двумя ножиками в поле против копий и стрел кочевников? Казнить, я сказал! Сосхул! – громко подозвал король, и через несколько мгновений в зале появился один из его новых советников, на которого возлагали большие надежды по поводу того, что тот сможет заменить Курмана. – Сейчас же повесьте Ильнама. Хотя нет. Постойте. Надо отдать дань уважения возрасту. Отрубите ему голову. Сейчас же!

Сосхул попятился назад, чуть не упал, оступившись, развернулся и быстрым шагом удалился из тронного зала.

– Слута все любили и уважали, – начал рассуждать король. – Кому понадобилось убивать его. Даже с Курманом он как-то находил общий язык. Жена Курмана погибла при осаде Сирала. Дети Курмана все мертвы, не так ли? А где сестра его жены?

– Чувствуя угрозу от нее, – начал пояснять Норкул, упуская вопрос о детях Курмана, – я решил сослать ее на исконную родину, но она попыталась бежать, а мои люди расценили это как повод для ее немедленной казни.

– Может, это и правильно. Из ссылки порой люди находят способ пакостить, а после смерти еще не припомнится, чтобы кому-то это удавалось.

– И я так же решил.

– Дети их? Оба мертвы?

– Старшего пригвоздил к стене Сельфиан, а за младшим отправился на поиски племянник Слута Лорев. Вот только не вернулся он.

– Кстати, выяснили, что случилось с ними?

– Какая-то потасовка вышла в одной из таверн далеко к северу отсюда. Соответственно, там и оборвались следы младшего сына Курмана. Думаю, он сбежал и не вернется сюда.