Я тоже смотрела на пламя. Словно на экране, там отражались образы того, что рассказывал Льюис.

– Понимаешь, Кори… Слепому ясно, что Кай это ненавидит. Он ненавидит нас, ненавидит себя и то, что ему приходится делать. А какой получится король из того, кто не хочет им быть?

– Почему бы просто не сместить его?

Льюис тихо рассмеялся:

– Все не так просто. Ищейкой не становятся. Им рождаются. Им же и умирают. Ты не сможешь родиться человеком и при жизни стать лягушкой. Добровольно Кай власть не отдаст. Это позор, вечное клеймо слабости и неспособности править. Единственный способ – это забрать власть вместе с жизнью, как происходило всегда. Но, Кори, он очень сильный правитель. Очень. И никому еще не удавалось отбить у него трон.

Он замолчал. Я задумчиво произнесла:

– Значит, если Кай умрет в Касхате, так будет лучше для всех. Ты получишь власть. У Ищеек появится работа. А Каю уже будет все равно, Ищейка он или нет. Вампиры взвоют, все прекрасно, но… А если Кай хочет жить?

Он перевел взгляд на меня:

– А ты у него спрашивала?

Я смутилась:

– В смысле?

Он наклонился ко мне. Его глаза оказались настолько близко, что заполнили все пространство.

И все же они разные. У Кая глаза глубокие и искренние. А в Льюисе только поверхностный камень.

– Он пытался покончить жизнь самоубийством шесть раз, – выдохнул кейнар. – От одного спас я.

Я не выдержала, отвернулась и отошла в темноту. Как… не хочет жить? А действительно, что я знаю о Кае? Сам он все скрывал. Только то, что рассказала бабуля в лесу и собственные выводы. Льюис приоткрыл дверь в его загадочное прошлое.

Все эти дни я старалась не думать о Кае. О том, кто он все-таки такой: убийца и лжец, или кейнар с открытой душой и добрым сердцем, вынужденный прятаться под ледяной маской? Льюис открыл мне глаза.

Кай сам не знает, кто он такой. Вот в чем дело. Но чтобы внутренние противоречия доходили до суицида?..

– Задумайся о своих действиях, Кори. Так ли ему нужна твоя помощь?

Слова кейнара били в голове, словно молоты. Теперь противоречия раздирали меня.

– Нет, – прошептала я.

Сознание медленно наполнялось решимостью. Кай не устраивал бы эти сделки, не посылал бы «послов», если бы не хотел жить. Я сжала кулон в ладони.

Я чувствую. Больше всего на свете он хочет увидеть свет.

– Что ты сказала?

– Нет, – уже тверже произнесла я.

Льюис говорит только то, что надо ему. И мне плевать на его слова! Я вытащу Кая, заставлю его все мне объяснить и научить быть кейнаром! И пусть Льюис подавится своей властью!

– Ты что-то говорил про голод? – прошипела я прищурившись. – Он тоже тебя снедает.

Льюис потрясенно смотрел на меня.

– Я чувствую его. Чувствую жар твоего клинка и попытку скрыть желание в глазах. Так иди. Оставь меня, молись за то, чтобы меня убили в Касхате. А когда вернешься, будешь разговаривать с Каем.

Я стремительно направилась к двери.

– Кори, нет, стой!

Он бросился ко мне, но я хлопнула дверью перед его носом. Опустив ручку, побежала вверх по лестнице. Вслед донеслось:

– Кори, подожди! Мы недоговорили!

Я задержалась на последней ступеньке. Он выглядел взволнованным.

– Нам не о чем разговаривать. Оставь меня в покое, Льюис, или я замолвлю за тебя словечко. Кай тебя по головке не погладит!

Идущие по коридору люди остановились. У самых умных потрясенно открывались рты. Кинув последний взгляд на Ищейку, я скрылась в пролете.

А добежав до номера, закрыла дверь на замок и кинулась на кровать. В холодной постели грела лишь твердая уверенность в себе. В том, что я делаю.

Я вытащу Кая. И никто меня не остановит.

…Ветер безжалостно дул в лицо, неся холод со снежных шапок гор. Листья и ветки кустарников шелестели, наполняя предгорья нестройным гулом. Арагон подо мной нетерпеливо пофыркивал, ожидая команды. Пахло ранним утром и общим легким волнением.