В лагере тем временем налаживался новый распорядок дня. Кормили три раза в день. Не разнообразно, но сытно. Особенно в сравнении с рационом гитлеровцев. Остальное время мы были предоставлены самим себе. Можно было все, кроме выхода за пределы лагеря.

В одном из помещений расположились несколько офицеров особого отдела. Туда, согласно заранее составленным спискам, по одной вызывали бывших пленных женщин. Там побывала и я. Отвечая на вопросы особистов, рассказала кто я, откуда родом, когда и за что была угнана в Германию, где и на каких работах была занята. Кто мои родители, есть ли братья и сестры, где они сегодня.

Все эти сведения, объясняли нам, необходимы для оформления документов и отправки по домам. А кроме того, чтобы отделить от бывших пленных тех, кто стал «фольксдойч», служил фашистам, забыв о Родине.

В один из вечеров в лагерь въехал закрытый брезентом грузовик «Студебеккер». Из кабины вышел пожилой капитан. Собрав у машины около сотни девушек, он сообщил, что у некоторых из них может появиться возможность уехать домой по ускоренной программе, в течение одного дня. Для этого надо будет поехать с ним в одну из воинских частей, чтобы без очереди пройти собеседование. Там же их и покормят по особому рациону, предусматривающему даже фронтовые сто граммов.