Я покинул квартиру бабы Зины и начал летать по коридорам дома. Свет от уличных фонарей, падал сквозь окна на лестничную клетку, создавая в подъезде атмосферу домашнего уюта. Казалось, будто отключили электричество, и все люди в доме зажгли в квартирах свечи. Я наслаждался загадочной тишиной ночи, пока не почувствовал, что у моего торца кто-то стоит и бьет кулаком в стену:

– Выходи! Тихушник, выходи быстрее! Ты мне так нужен сейчас. Мою стройку хотят заморозить… Тихуш… – это был голос Новостроя.

Глава 2

Новострой

Я мысленно спустился на первый этаж и сосредоточился, чувствуя, как каждая моя частичка покидает стены дома. Мгновение спустя я уже стоял перед подъездной дверью. Мои руки тряслись от перенапряжения – такое случалось после превращений, и нужно было дать себе время, чтобы свыкнуться с телом. Размяв немного мышцы, я подошел к домофону. «Давно пора бы уже починить эту чертову дверь», – пронеслось у меня в голове, когда я в пятый раз вдавил кнопку в стену. Наконец, услышав знакомую трель, я вышел на улицу.

Новострой стоял, понурив голову и упираясь кулаками в стену. Вид у него был подавленный, а вся одежда какая-то рваная, словно он отбивался от своры собак. Зачесанные назад красные волосы напоминали вязаную шапку. Шнурки на черных кедах развязались и были мокрыми от утренней росы.

– Привет, давно не виделись. Выглядишь, мягко говоря, не очень. Что у тебя случилось? – спросил я, обеспокоенно его разглядывая.

– Тихушник, наконец-то ты пришел! У меня большая беда – я не знаю, что мне делать. Мою стройку… мое здание… его хотят заморозить, а если это случится, то я буду навсегда замурован в бетон и мои стены станут укрытием для бездомных и площадкой для подростков. – В панике Новострой схватил меня за плечи и встряхнул. – Или меня вообще снесут к чертям собачьим!

– Не кипишуй раньше времени. Лучше внятно объясни, из-за чего конкретно хотят заморозить стройку?

– Дело в том, что мой фасад почти закончен, осталась только отделка, но почему-то застопорилась закупка материалов, и все контракты сошли на нет. Однажды, подслушав разговоры строителей, я узнал, что наш застройщик куда-то свалил со всеми вложенными бабками. – Причитал Новострой.

– Немедленно успокойся! Еще не вечер. Я уверен, что сейчас обязательно найдется какой-нибудь попечитель, который завершит стройку. Нельзя же бросать новое здание на последнем этапе – это, как минимум, глупо. Уверен, в ближайшее время в твоих окнах зажгут свет.

Дорога, по которой мы шли, постепенно сворачивала к парку, огороженному по периметру высоким кованым забором. Последний раз я прогуливался здесь с Цоколем. Тогда мой дом был еще новым, и Цоколь любезно научил меня тихо дышать, не пугая людей свистом вентиляции. Без него я не смог бы обогреть всех жильцов в февральские морозы и научиться контролировать свет и водосточные трубы. Я считал Цоколя не только своим наставником, но и хорошим другом. По крайней мере так было до тех пор, пока он не начал думать о себе слишком много.

– Мне очень страшно, Тихуш. Я боюсь, что никто не захочет жить в моем доме. Ведь из-за затянувшейся стройки стены стали совсем холодными, да и чтение людских душ – дело нелегкое. Я никогда не научусь сохранять уют в квартирах… – Он снова начал жалеть себя, и с каждым разом мне все труднее было подбирать слова для утешения.

Увлеченные беседой мы не заметили, как оказались в отдаленной части парка. Мимо проплывали лица незнакомых домов, они казались мне чуждыми и пустыми внутри. Как ни приглядывался я к их узорам, как ни пытался вникнуть в суть их расположения на улице – их души оставались сокрытыми для меня. Поспевать за Новостроем становилось все тяжелее. Пейзаж вокруг сменялся однотипными фасадами, словно мы бродили кругами.