Я мог скопить, в душе оберегая,
Предметом песни воспослужит мне.
>13 О Аполлон, последний труд свершая,
Да буду я твоих исполнен сил,
Как ты велишь, любимый лавр вверяя.
>16 Мне из зубцов Парнаса[83] нужен был
Пока один; но есть обоим дело,
Раз я к концу ристанья приступил.
>19 Войди мне в грудь и вей, чтоб песнь звенела,
Как в день, когда ты Марсия[84] извлек
И выбросил из оболочки тела.
>22 О вышний дух, когда б ты мне помог
Так, чтобы тень державы осиянной
Явить в мозгу я впечатленной мог,
>25 Я стал бы в сень листвы, тебе желанной,
Чтоб на меня возложен был венец,
Моим предметом и тобой мне данный.
>28 Ее настолько редко рвут, отец,
Чтоб кесаря почтить или поэта,
К стыду и по вине людских сердец,
>31 Что богу Дельф[85] должно быть в радость это,
Когда к пенейским листьям[86] взор воздет
И чье-то сердце жаждой их согрето.
>34 За искрой пламя ширится вослед:
За мной, быть может, лучшими устами
Взнесут мольбу, чтоб с Кирры был ответ.
>37 Встает для смертных разными вратами
Лампада мира; но из тех, где слит
Бег четырех кругов с тремя крестами,
>40 По лучшему пути она спешит
И с лучшею звездой, и чище сила
Мирскому воску оттиск свой дарит.
>43 Почти из этих врат там утро всплыло,
Здесь вечер пал, и в полушарье том
Все стало белым, здесь все черным было,
>46 Когда, налево обратясь лицом,
Вонзилась в сердце Беатриче взором;
Так не почиет орлий взгляд на нем.
>49 Как луч выходит из луча, в котором
Берет начало, чтоб отпрянуть ввысь, –
Скиталец в думах о возврате скором, –
>52 Так из ее движений родились,
Глазами в дух войдя, мои; к светилу
Не по-людски глаза мои взнеслись.
>55 Там можно многое, что не под силу
Нам здесь,[87] затем что создан тот приют
Для человека по его мерилу.
>58 Я выдержал недолго, но и тут
Успел заметить, что оно искрилось,
Как взятый из огня железный прут.
>61 Велением Могущего явилось.
Как если бы второе солнце нам
И вдруг сиянье дня усугубилось,
>64 А Беатриче к вечным высотам
Стремила взор; мой взгляд низведши вскоре,
Я устремил глаза к ее глазам.
>67 Я стал таким, в ее теряясь взоре,
Как Главк[88], когда вкушенная трава
Его к бессмертным приобщила в море.
>70 Пречеловеченье вместить в слова
Нельзя; пример мой близок по приметам,
Но самый опыт – милость божества.
>73 Был ли я только тем, что в теле этом
Всего новей, Любовь, господь высот,
То знаешь ты, чьим я вознесся светом.
>76 Когда круги, которых вечный ход
Стремишь, желанный, ты, мой дух призвали
Гармонией, чей строй тобой живет,[89]
>79 Я видел – солнцем загорелись дали[90]
Так мощно, что ни ливень, ни поток
Таких озер вовек не расстилали.
>82 Звук был так нов, и свет был так широк,
Что я горел постигнуть их начало;
Столь острый пыл вовек меня не жег.
>85 Та, что во мне, как я в себе, читала, –
Чтоб мне в моем смятении помочь,
Скорей, чем я спросил, уста разъяла
>88 И начала: «Ты должен превозмочь
Неверный домысл; то, что непонятно,
Ты понял бы, его отбросив прочь.
>91 Не на земле ты, как считал превратно,
Но молния, покинув свой предел,
Не мчится так, как ты к нему обратно».
>94 Покров сомненья с дум моих слетел,
Снят сквозь улыбку речью небольшою,
Но тут другой на них отяготел,
>97 И я сказал: «Я вновь пришел к покою
От удивленья; но дивлюсь опять,
Как я всхожу столь легкою средою».
>100 Она, умея вздохом сострадать,
Ко мне склонила взор неизреченный,
Как на дитя в бреду взирает мать,
>103 И начала: «Все в мире неизменный
Связует строй; своим обличьем он
Подобье бога придает вселенной.
>106 Для высших тварей в нем отображен
След вечной Силы, крайней той вершины,
Которой служит сказанный закон.
>109 И этот строй объемлет, всеединый,
Все естества, что по своим судьбам –
Вблизи или вдали от их причины.