Костя разгрёб ботинком снег и увидел красноватый мох и траву.

– Глянь! – Сергей показал на самый высокий край провала, где за длинными ветками кустарника чернели две круглые дыры размером в рост человека.

– Не лазьте лучше туда. – предупредил Женька. – Сихиртя не сихиртя, а завалить сверху песком точно может. Никто потом не откопает.

Расчистив путь, Костя загнал «Мячик» в чашу, развернулся носом к выходу и прижался к западному краю, где кустарник был выше.

Пока остальные ставили навес, палатку, укрывали всё маскировочной сеткой, Иван с Юрой, взяли канистру и топор, чтобы прорубить лунку, и съездили на оленях за водой. Оказалось, что питьевую воду здесь можно было набрать только в одном глубоком непромерзающем ручье в километре от лагеря.

Закончив обустройство, все вместе выпили в катере чаю с печеньем, и, проводив ненцев, легли отдыхать. Женьке и Юрке было дано задание сообщить шаману, что они уже на месте, разведать, что делается в «Форте», и к вечеру привезти ещё одну ёмкость с водой. Для пятерых человек одной десятилитровой канистры маловато, а топить лёд сейчас было хлопотно. Дров для костра здесь не было, да и разводить его было рискованно, так что обходиться предстояло походной газовой плитой, а обогреваться и сушить вещи автономной печкой в «Мячике».

После двухдневного перехода отсыпались долго. И спали бы, наверное, ещё, но к двум часам дня всех разбудили вороны, которые, как Иван и предсказывал, отыскали катер, и, усевшись на крышу, громко требовали еды. Их тут же забрали отогреваться в тёплый салон.

Только к трём часам дня, кое-как раскачавшись, взялись за дело. Иван, с детства зарабатывавший изготовлением чучел, и разбиравшийся в таксидермии лучше, чем кто-либо из присутствующих, занялся головой человека-лося. Дмитрий ему помогал и попутно готовил обед. Они сняли с Кости необходимые мерки, и вдвоём, надолго заняли весь салон. Остальные, взяв ружья и бинокль, отправились было осматривать местность, но поднявшись на возвышенность, сразу отказались от этой затеи. В чаше ветер ощущался не так сильно, но на возвышенности порывы буквально сбивали с ног и больно хлестали по лицу сыпавшейся с неба ледяной крупой.

Вернувшись обратно, Сергей закинул ружьё в палатку, достал из своего рюкзака фотоаппарат, три фонарика, три пары толстых прорезиненных перчаток, очки, респираторы, и раздал всё это Косте и Павлу:

– Заняться всё равно нечем, так что идём на экскурсию в пещеры! Воздух там свежий, бояться, вроде как, нечего, но, всё же, лучше перестраховаться.

– Лучше бы поспали ещё пару часиков. – проворчал Костя, вытирая мокрое от снега лицо.

– Да брось. – укоризненно глянул на него Павел. – Интересно же!

– За мной! – бодро скомандовал неугомонный археолог, уже направляясь к чёрным дырам, зловеще зияющим на обледеневшей стене провала, словно глазницы на старом, выбеленном ветрами черепе.

Пробравшись сквозь высокие заросли кустарника к ближайшему входу, они увидели, что забраться в него не так просто. Он находился на высоте двух метров от земли, а склон под ним был крутой и скользкий. Второй вход чернел метрах в десяти левее и был ещё более неудобный.

Сергей повернулся к друзьям.

– Так. Все идут за мной. Не разбредаемся. Стараемся ни к чему не прикасаться ни руками, ни одеждой. Осторожно ходим, смотрим. Очки, маску, перчатки не снимать пока не выйдем оттуда. Лицо и открытые участки тела руками не трогать.

Закончив короткий инструктаж, он включил камеру, передал её Павлу, и, опершись ногой на подставленные Костей руки, первым полез в дыру.

Подсвечивая путь фонариками, и стараясь не касаться стен, они медленно пошли по узкому проходу, уходящему вниз под небольшим углом. Постепенно расширяясь, метров через пятнадцать он превратился в похожую на тоннель метрополитена уходящую в темноту пещеру, шириной метров около семи, с необычным волнистым сводом. Всё вокруг было покрыто буграми замёрзшей чёрно-серой грязи. Всюду под слоем грязи угадывались силуэты камней, поломанных веток и вырванных с корнем деревьев. Температура здесь была ниже, чем снаружи.