Не в бровь, а в глаз.

Сохраняю ледяное спокойствие, даже когда шепотки стихают и все взгляды, как один, впиваются в меня.

Зерран действительно мерзок своей натурой. Его тело и черты лица красивы, но его губы кривятся так, что во мне пробуждаются защитные рефлексы.

От Зеррана исходят волны наглой, жестокой и извращённой природы.

Сколько он копил в себе эту ненависть к отцу? Сколько он ненавидел брата своего и желал заполучить его жизнь? Мечтал стать им, занять его место и стать графом Ретель-Бор...

— Ты меня убил, Зерран, — отвечаю холодно. — Ты сбросил меня со скалы, применив ко мне силу свою. Лишил меня воли и совершил ошибку.

Обвожу взглядом застывшую толпу.

— Я знаю, что такое смерть, — говорю всё тем же магическим голосом. — И отныне знаю, что жизнь – это дар. Убив меня, ты и пробудил меня и мою силу. Инмарий даровал мне второй шанс и отныне я воспользуюсь им на всю мощь.

— Всё равно, ты жалкая и глупая баба, — произносит Зерран с высокомерной улыбкой. — Не было и нет в тебе ума.

«Не слушай его, дитя», — каркает в моих мыслях Хеймд. — «Хватит болтать попусту. Заковать надобно нечестивого в кандалы, что магию закрывает. Иначе, бед он натворит».

— Уведите его, — приказываю вновь. — И в кандалы закуйте, что магии лишают.

Стража хватает уже бывшего управляющего, но тот сдаваться не собирается – выхватывает меч свой и с рёвом режет двоих мужчин-воинов. Всё происходит настолько молниеносно, что не успеваю среагировать, а Зерран уже заносит свой меч надо мной.                                                                                                                                                                                                                                                          

* * *

Ворон, чёрный, как ночь – возникает прямо перед моим лицом. Массивный размах крыльев ворона, размер его вытянутых когтей означают то, что он намерен не просто атаковать, он собирается убивать.

Зерран не успевает отмахнуться от Хеймда. Мужчина рычит, понимая, что не уйдёт от удара ворона. Хеймд с громким и пронзительным «Ка-а-ар-р-р!» вонзает свои когти в лицо Зеррана.

Мужчина отвлекается от меня и пытается отодрать от себя небольшого, но такого смертоносного и быстрого противника.

Он пытается наносить удары кулаками, выхватывает из-за пояса клинок, раздирает им перья птицы, но ворон не отступает, он снова и снова наносит удары, вырывая Зеррану глаза, разрывая его лицо.

В воздухе начинает пахнуть кровью.

Рычание, ругань Зеррана и крики Хеймда становятся всё громче и громче.

Я невольно закрываю уши, зажмуриваю глаза и делаю несколько шагов назад. Спотыкаюсь и неуклюже падаю.

В тот же миг моя левая нога вспыхивает сильнейшей болью. Мало того, что подворачиваю лодыжку, так ещё умудряюсь напороться на осколки слюды.

Шиплю себе под нос, но тут же забываю о боли.

Гляжу, как Зерран падает на пол. Лицо окровавленное. Вместо глаз – чёрно-бордовые провалы, из которых вытекает тёмная кровь.

Всё лицо исполосовано когтями ворона.

Гляжу на мужчину, как и все присутствующие здесь и чувствую жуткую тошноту и подкатывающую к горлу горькую рвоту.

Сам ворон, оттряхивается, теряя бесчисленное количество перьев, но выглядит вполне себе ничего.

И слышу в голове его голос: «Живой. Я не убил его».

И это хорошо. Совсем не хочется мне начинать свою жизнь в новом мире с убийства.

В голове начинает звенеть, и состояние я чувствую странное. Так бывает, когда начинаешь заболевать серьёзной простудой.

«Скоро свидимся дитя», — снова говорит ворон и резко взмахивает чёрными крылами и неожиданно устремляется прочь. Хеймд улетает, оставив лишь вопросы, которые я желала ему задать.