Томас покраснел сильнее, и Мира почувствовала, как внизу живота растекается сладкая истома. Контроль – это восхитительно. Томас так и не сообразил, что ответить. К счастью, у него хватило ума не извиняться.

«Можно?» - молил он взглядом.

Мира медленно опустила ресницы, «даруя» ему свое позволение.

Первое же прикосновение к соскам заставило ее выгнуть спину. Томас умело подготовил ее к чувственным ласкам, и от груди к лону словно пробежал электрический разряд. Осмелев, медвежонок лизнул сосок языком, за что тут же поплатился: Мира вцепилась пальцами в его волосы, не больно, но… ощутимо.

Томас поднял голову, с тревогой заглянул в глаза.

«Что-то не так?»

- Я хочу чувствовать тебя, osito.

И снова он понял ее правильно: не раздумывая, навис сверху, зажимая ее тело между коленями и упираясь руками по обе стороны от ее плеч. Ничего, сегодня она позволит ему чувствовать себя главным. Ей необходимо расслабиться, ему – успокоиться и осознать свой выбор. А контроль у Миры, что бы Томас себе не воображал.

Горячая кожа обжигала живот и бедра. Мира царапала плечи и спину Томаса ногтями, но он, похоже, не замечал боли. Тишину прерывало только тяжелое дыхание – слова казались лишними.

Вдоволь наигравшись с сосками, Томас целовал живот, медленно спускаясь к лону. Мира сознательно не ограничивала его в выборе. Он мог ласкать ее так, как считает нужным, и если попросит, то и сам получит удовлетворение.

Мужские пальцы осторожно раздвинули влажные складочки. Том вопросительно приподнял бровь, и Мира улыбнулась и развела ноги. Палец коснулся вершинки клитора. Она шумно выдохнула… и вцепилась пальцами в простынь, сминая ее, когда Том наклонился и лизнул клитор языком.

Это далеко не первый кунилингус в ее жизни, но он был прекрасен. Томас определенно владел этим искусством: его язык порхал, как бабочка, губы безошибочно находили нужные точки. Мира и опомниться не успела, как ее накрыл оргазм – и такой мощный, что потемнело в глазах.

Едва придя в себя, она поняла, что Тома нет рядом. Он стоял у кровати, и на его лице одновременно отражались и радость, и мука.

- Что случилось? – Мира искренне удивилась его поведению.

Он забормотал что-то по-испански, потом прошипел сквозь зубы ругательство.

- Мира, я не справлюсь. Я не могу…

Она перевела взгляд на возбужденный член.

- Да? А мне кажется, наоборот.

- Mierda! Я кончу, если еще хоть раз прикоснусь к тебе!

- Презервативы в верхнем ящике, osito.

К счастью, тугодумием Том не страдал. Но, даже сгорая от желания, он не забывал заботиться о ее комфорте. Еще никогда у Миры не было такого восхитительного любовника.

«Он так идеален, что мне страшно».

Кончу, лишь только прикоснусь? Нет. Сначала он снова довел ее до пика, и только потом позволил себе разрядку. А потом что-то шептал ей на ухо, по-испански. Наверное, какие-нибудь милые глупости.

Мира приподнялась на локте и накрыла его губы поцелуем. Медвежонок заслужил благодарность. Судя по его счастливой улыбке, он тоже остался доволен.

- Можно мне сходить в ванную? – спросил Томас немного погодя.

- Конечно. – Мира свернулась клубочком, подтянув ноги. – Только укрой меня. И потом ложись рядом, а то еще вздумаешь ночевать на коврике. Ночью здесь холодно.

- Со мной тебе никогда не будет холодно, Diosa.

- Охотно верю. – Она обняла подушку. – Ты куда-то собирался? Вот и иди.

Она еще не спала, когда Томас вернулся. Он прилег на край кровати – так, чтобы не потревожить Миру.

- У тебя проблемы с послушанием, osito. – Она зевнула. – Или ты плохо понимаешь английский язык?

- Я не хочу мешать.

- А я хочу, чтобы ты лег рядом.