– Госпо-ожа-а, - почти провыло привидение. - Наконец-то вы проснулись! Мы так за вас переживали, так вас ждали. Вы как к нам попали, так и спали, целую сотню лет! Мы уж начали думать, что вы и не проснётесь.

Голос у привидения был не приятный, он как будто завывал на каждом слове. При этом говорил так быстро, словно стараясь высказаться как можно скорее, пока его не прервали.

– Карлос! – прикрикнул скелет на привидение. – Прекрати пугать госпожу! Видишь, она еще в себя толком не пришла, а тут ты со своими завываниями.

– О каких сотнях лет он говорил? Как давно я здесь? – Эвелин начала дрожать от осознания возможного ответа.

– Ровно сто лет, госпожа, - со вздохом отвечал ей скелет. – Сто лет назад вас принес сюда Хранитель изнанки и сказал, что вы наша новая Хозяйка. Вы были без сознания. Он опустил вас в Источник. Там вы и были все это время. Мы ждали вас и проверяли каждый день, в надежде, что вы вот-вот очнётесь, но уже утратили всякую надежду на это. Пока сегодня, я не зашёл проверить вас, как обычно, и обнаружил стоящей у Истока. Вы видимо испугались моего вида и упали в обморок. Я перенес вас в спалю бывшей Хозяйки и ждал пока вы снова не очнётесь. Вот так как-то.

Этого не может быть. Сто лет. Сто лет она провела в кошмарах. Получается Империи драконов нет уже сотню лет? Но почему она спала так долго? И почему проснулась теперь? Вопросов было много, но вот ответов на них у неё не было. И вряд ли скелет и привидение знают.

– Мне очень жаль вас разочаровывать, но я вовсе не Хозяйка.

– Нет, - перебил её скелет – конечно Хозяйка. Хотя бы, потому что в вашем имени есть приставка «ля», это обозначение рода Хозяек, также как «ла» у королевских родов. Хотя, конечно, у Даяны было другое имя рода. Но тот род давно утерян, а вы родоначальница нового.

– Но у меня нет сестры, да и вообще, никого больше нет, так что и род больше продолжить некому.

-Мда-а-а – произнес Карлос, почесывая прозрачный подбородок, не менее прозрачной рукой, но заметив грозный взгляд скелета, передумал продолжать свою речь.

Эвелин опустила взгляд на свои руки, неестественно бледные, с черными венами, что лентами вились по всему запястью и тянулись выше. Она заметила их ещё в коридорах замка и всё ждала удобного момента, чтобы спросить:

– У вас здесь есть где-нибудь зеркало?

–Хм, – скелет почесал свою черепушку от чего по помещению раздался противный звук. – Я зеркалами уже лет триста не пользовался. Вот как скелетам стал, так и не пользовался, зачем оно мне, все равно больше не меняюсь. А Карлос и вовсе в них не отражается. Но наверняка, зеркала должны быть в спальне Даяны. Идемте, я провожу вас.

Обратную дорогу до спальни, в которой Эвелин проснулась, они шли в полном молчании. Ей нужно было переварить всю ту информацию, которую она сегодня узнала, попытаться осознать весь тот ужас, в котором оказалась. О чем думал скелет, идущий впереди неё, она даже не пыталась догадаться.

Когда они вошли в уже знакомую ей комнату, скелет подошел к платяному шкафу, что расположился у дальней стены во всю её длину, и со скрипом открыл покосившуюся створку. На внутренней её стороне было зеркало во весь рост, очень пыльное и грязное, но на удивление целое.

— Вот, госпожа, - скелет отошел в сторону, давая Эвелин возможность разглядеть себя в мутном зеркале.

Увиденное повергло её в ужас. Некогда загорелая и румяная кожа стала бледной, будто просвечивала. Тем ярче на ней выделялись черные вены, что тянулись по всему телу и особенно хорошо были видны на лице. Черты лица стали острее. Копна светло-русых кудрявых волос превратилась в угольно черные, прямые и слишком короткие для девушки её возраста, едва доходили до груди. Но это было еще не всё. Её прекрасные изумрудные глаза, которые им с братом достались от мамы, стали горяще-синими, как пламя, в котором она сгорела. Все это вместе создавало действительно ужасную картину. Она была похожа на монстра из самых страшных историй. Даже несмотря на то, что в целом лицо и фигура вроде оставались её, и до всего этого она была очень красивой. Медленно закрыв створку шкафа, она повернулась к скелету и посмотрела прямо в его горящие зеленым светом глазницы.