– Леди Форейн, мы вас заждались, – вскинул руки Дерек, как только девушка вошла.

Лорд Тихого Прибоя сидел по правую руку от тучного мужчины, терзающего зубами бедро индейки. Конопатый капитан Эдвин был хохмачом и добряком. Но когда он открывал рот, его хриплый раскатистый бас заставлял сердца и ноги матросов двигаться быстрее.

Гектора за столом не было. Тарелка перед Вуфом пустовала. Эстернас скромно пережевывал лист зеленого салата.

– Прошу, присядьте, – указал на свободный стул Дерек. В его глубокой тарелке плавала рыбья голова. – Только прошу вас, не рассуждайте много о политике и дворцовых интригах. От таких разговоров у нашего капитана пропадает аппетит.

– Он у меня итак пропал напрочь, – Эдвин, обгладывая кость, покосился на лорда. – Не надо быть шибко умным, чтоб понимать: везешь кучку лордов на полусгнившем торговом суденышке, значит, жди беды.

– Эх, Эдвин, старый бармалей, – Дерек потрепал его по плечу. – Ты и не такие грузы перевозил, так что с кучкой лордов как-нибудь справишься.

Капитан сделал большой глоток вина и громко сглотнул.

– Леди Форейн, позвольте предложить вам индейку. Она немного пересушена, но вполне съедобна, – Дерек протянул Неолии блюдо с птицей. – Мы здесь обходимся без слуг, так что справляемся, как можем. Меньше народа, быстрее ход. Верно, Эдвин?

– Да, милорд, – закивал капитан. – Если Ликос будет благосклонен, прибудем дня через два.

– Вот и прекрасно.

Неловкое молчание нарушал только скрежет столовых приборов о посуду. Дерек допивал остатки супа прямо из тарелки.

– Друзья мои, – лорд вскочил на ноги, как только звонко опустил блюдо на стол. – Ночь у нас была насыщенная. Предлагаю всем немного отдохнуть. Леди Форейн, вам, как самой прекрасной и единственной даме на корабле, капитан любезно уступил свою каюту, вместе с супругом, само собой. Кажется, Гектор, уже отдыхает. Тяжело ему в последнее время, как я слышал. Ну а все прочие, равно как и я, устроимся с матросами в каюте по соседству. Прошу меня простить, я пойду спать.

Дерек покинул каюту. Вуф швырнул вилку на стол и последовал за ним.

– Пойду, посмотрю, как там дела наверху, – буркнул Эдвин и с трудом вышел из каюты, задевая стены и стулья огромным животом.

Неолия и Эстернас остались одни. Она давно хотела поговорить с эльфом.

– Эстернас, я бы хотела узнать побольше о твоем народе, – начала она. – Как вы жили все это время? Что ждет нас на Лузеринге? О нашем приезде предупреждены?

Эльф отложил вилку и развернулся к девушке.

– Зачем вам это знать, миледи? – натянуто спросил он.

– Нам предстоят переговоры. Мне важно понимать, к чему готовиться, – не понимая вопроса, ответила она.

– Вам нет места на этой встрече. Вы женщина и если на равных с мужчиной не держите меч, то и говорить на равных с мужчиной не можете. И даже короткая стрижка здесь не поможет, – взгляд Эстернаса источал презрение. – Разговаривать позволено вашему лорду, или вашему дружку, если сможет. Вам же положено молчать и стоять в сторонке с опущенной головкой.

Эльф вышел. У Неолии от злости сжались кулаки. Она с силой ударила по столу и руку пронзила боль. Слезы были уже совсем близко, но девушка проглотила их и осушила кубок вина.

Дверь в каюту капитана с укором смотрела на нее и ждала. Неолии нисколько не хотелось сейчас разговаривать с мужем, но ей очень хотелось спать. Неслышным шагом леди подошла и открыла дверь, та предательски заскрипела.

Ее муж лежал в дорожном камзоле на кровати и спал. Наверное, Гектор не хотел засыпать, но усталость оказалась сильнее. Леди Форейн сотни раз видела его спящим, но сейчас он показался ей особенно красивым. Неолия укрыла мужа одеялом, небрежно брошенным на прикроватной тумбочке, и прилегла рядом. Из глаз ее ручьями текли слезы. Чувство вины перемешалось со страхом и любовью. Неолия не могла понять, чего в ней больше. Она провалилась в сон, понятия не имея, что делать, когда проснется.