– Хорошо, – кивает он мне, а затем поворачивается к Гольдману и подмигивает. – Услышал, Берт? Не смешивает.

– Услышал, – соглашается тот. Затем интересуется. – Эля, а новый аудитор брал твои данные для использования в работе?

– Нет.

– А Коршунов?

Задумываюсь лишь на секунду. Киваю.

– Да. Он просил. Уже после того, как я ушла на новый объект, он позвонил и предложил встретиться. Мы вместе пообедали, он уточнил, можно ли получить копию моего отчета. Так как он был инициатором проверки, я ему переслала документы. И вот на этом точно всё.

– Всё? – играет бровями Томилин, будто никак не может угомониться.

– Именно, – отвечаю резко и, разведя руки в стороны, добавляю. – Поэтому, дорогие господа-товарищи, я не вижу точек соприкосновения с Вероникой Матецкой. Никаких.

Влад хмыкает. Зато Альберт говорит тихо, но твердо. И именно этот тон, неторопливый, выдержанный, заставляет перестать мельтешить и прислушаться.

– Эля, знаешь в чем твоя ошибка?

– Судя по такой постановке ответа, похоже, что нет. Не знаю.

Беру в руки стакан с остатками сока и откидываюсь на спинку кресла. Делаю несколько глотков, чтобы сбить першение в горле от длительного разговора. Получается. Не выходит другое – подавить в голове нарастающий шум волн, отчетливо подсказывающий, что болезнь еще топчется рядом, как и быстрое утомление – ее преданный спутник.

– Ты опираешься лишь на собственное восприятие ситуации, а мы видим со стороны целостную картинку, – добавляет между тем Гольдман.

Звучит немного обидно, но хозяин дома не выглядит тем, кто будет задирать меня намеренно.

Только не он. Я… знаю.

– Тогда, Альберт, опиши мне эту картинку… – прошу, растирая пальцами левый висок, – потому что я действительно хочу разобраться.

Мужчина испытывает меня взглядом, будто желает просверлить насквозь, затем произносит:

– Я просто озвучу тебе родственные связи тех, о ком мы говорили, и тогда ты сама всё поймешь.

Киваю, без слов прося продолжения.

И получаю.

– Игошин Андрей Николаевич, генеральный директор ООО «Блок», – это родной отец Матецкой. Фамилия у Вероники осталась от первого мужа. Думаю, теперь понятно, почему девяносто процентов от всего объема работ уходили и уходят в ООО «МВА» независимо от цены вопроса.

Да уж. Разжевывать подробнее не стоит. «Папа» – «дочь» объясняет всё. А разные фамилии – хороший бонус, прячущий важное.

– Что касается Беса – Беспалова Игоря… он – сводный младший братишка Вероники. Ее мать второй раз вышла замуж. Детки, несмотря на разных отцов, дружат. Поэтому, когда Вероника пожаловалась Игорьку, что одна наглая особа не только роет под ее контору, но еще и любимого человека увести покушается, братишка решил вмешаться.

– Покушается увести наглая особа? – хмурюсь. – Это я что ли?

– Да, Эля, ты. Коршунов – давняя цель Веронички. Навязчивая идея с тех пор, когда она еще была замужем за старпёром, а он числился ее любовником. Теперь она стала свободна и возжелала перевести случайный секс с любимым в законные отношения… но твое появление, да еще возле Евгения, ее испугало, вызвало ревность и желание поквитаться с нечаянной соперницей.

– Бред, – качаю головой. – Ну бред же. Какой интерес? Не было у нас ничего с Коршуновым… и быть не могло.

– К сожалению, Матецкая решила иначе и натравила своего пса Беса, – Альберт поднимается на ноги и протягивает мне руку. – Пойдем, провожу в комнату. Тебе нужно принять лекарства и отдохнуть.

– Но… – бросаю взгляд в окно, вновь невольно вздрагивая при виде маски Джокера. – Они же…

– Не волнуйся. Эти клоуны подождут.

14. Глава 14

ЭЛЬЗА

– Не представляю, как в столь сжатые сроки можно было выяснить так много информации. Вы – точно волшебники, – оборачиваюсь к Альберту, шагнув на первую ступень лестницы.