Меня с собой друг не позвал – и правильно сделал. Начало линьки кхарнов похоже если не на второй исход Драконов, то на пожар в доме умалишенных точно. В исступление впадают и звери, и люди. Нужен очень спокойный и опытный человек, чтобы среди летающих клочьев шерсти, гребней, корзин и мешков сохранить самообладание и организовать все так, чтобы чесание обернулось прибылью, а не разорением хозяйства. Бестолковые помощники тут вовсе не нужны. У нас всего три кхарна, и то Гудрун с началом их линьки беспощадно выгоняет из дому всю семью.

Харальд допил свою бодрящую гадость, махнул рукой и испарился. Жалко, конечно, потерянный для общения день, но что поделаешь.

Герда отыскалась на кухне. Готовка – второе после ухода за растениями увлечение моей радости. Вместе с кухаркой Хильдой колдовала она над квашней, из которой уже лезло белое пышное тесто. Я с детских лет усвоил, что «пугать» его нельзя. Влезешь не ко времени с дурацким словом – тесто опадет, и ни на пироги, ни на доброе отношение стряпухи можешь больше не рассчитывать. Пришлось тихо ретироваться.

Вернувшись в комнату, я снова устроился на подоконнике с книгой. Это был сборник сказок и легенд, очень старый, даже не печатный, а написанный от руки. Я сперва подумал, что это заметки дядюшки Освальда, но потом пригляделся и понял, что если автор и сказитель смог раздобыть где-то старую книгу с чистыми листами, то делать чернила, которые, ложась на страницу, сразу же становятся выцветшими и расплывшимися, люди пока что не научились. Так что нести находку в библиотеку или Харальдову родственнику я не спешил. Спросят – отдам, а пока что сам почитаю, сколько успею.

От чтения меня отвлек шум во дворе. Громко, но невнятно орали какие-то люди, причитали женщины, почему-то исходила на надрывные вопли кошка. С этим нужно было разобраться. Человеки могут шуметь по множеству причин, а то и без оных, а животное кричит, только когда ему плохо. Я вылетел во двор, к месту, где разворачивалась драма.

Несколько замковых жителей столпились вокруг хеска Освальда и незнакомого мужчины, по виду арендатора с хутора. Кто-то заполошно размахивал руками, кто-то задумчиво чесал в затылке. Кошка сидела на руках у кухарки Хильды. Никто животину не тиранил, просто главная покровительница хвостатых и полосатых в волнении слишком сильно прижала любимицу к груди. Увидев меня, все собрание замерло и притихло. Кошка наконец вывернулась и удрала.

Но трагедия от этого ничуть не потеряла, дядюшка Освальд умел завывать не хуже.

– Хеск Ларс! – Он горестно воздел руки. – Не в добрый час явились вы в замок Мёнлус! Лестница Проклятых пробудилась! И требует жертву!

Лестница Проклятых, Лестница Проклятых… Что-то я слышал про нее совсем недавно. Или читал. Дыра, ведущая прямиком в Безмолвную Бездну. А находится она, как выясняется, как раз здесь. Хорошо, если замок Мёнлус ее не затыкает. Чего только нет в херреде у хозяйственного Харальда.

– Время пришло! – вытаращив глаза, вещал знаток народных верований. – Лестница Проклятых должна получить прекрасную невинную деву. Горе нам, живущим, но не могущим…

Так. Чудесно. Друга, когда вернется, ждет новое развлечение. Когда вернется. А дело-то, похоже, не терпит отлагательств.

– Где эта ваша дырка к тиллам?

– Я провожу! – с готовностью вызвался хуторянин. – Верхами тут быстро.

Удивительно, как челядь Харальда при всей своей безалаберности и суетливости умудряется поддерживать в замке и на кхарне нерушимый порядок. Ским стоял вычищенный, накормленный и готовый послужить хозяину. А рядом, руку протянуть, висели на стене седло и сбруя. Ворота были открыты, провожатый уже восседал верхом на кхарне.