Никак не может разобрать имена, да и это не столь важно. Он подъезжает к предприятию, вот что важно.

Добравшись до места назначения, Мартин встретил Гектора, у которого было приподнятое настроение. Нелепые движения напарника пробудили Мартина не хуже крепкого кофе.

– Ты смотрел? Ну скажи мне, ты смотрел игру? Они победили! А я и не сомневался. – Гектор, оживленно подплясывая под мелодию собственного сочинения, говорил про команду, выигравшую чемпионат страны.

Кажется, он болел за эту команду, и Мартин искренне был рад за него, хотя спорт его мало волновал. А вот возможность поиздеваться над старым товарищем вызывала в нем детский восторг.

– Да, да, скажи мне, там же играет тот самый футболист, ну как же его там… – Гектор смотрел на Мартина с отвисшей челюстью, ожидая услышать фамилию любимого спортсмена. Он знал, что его коллегу спорт абсолютно не интересует, и мысль, что они понимают друг друга, невероятно воодушевляла Гектора. – Да, вспомнил, тот самый, на которого мне плевать!

– Почему я постоянно ведусь на то, что ты знаешь хотя бы капельку действительно важных вещей в этом мире? Эта твоя тупая шутка каждый раз делает из меня какого-то идиота. – несмотря на эти слова, Гектора все равно забавляли подобные изречения. Этот случай не стал исключением.

– Гектор, дружище, у нас ведь вся дружба на этом построена, разве тебе это не нравится? – Мартин продолжал прессинговать.

Он понимал, что его товарищ любит спорт и воссоздал этим диалогом некую игру, способную позлить Гектора. От чего не спорт?

– Иди переодевайся, шутник, я буду ждать в блоке «Б».

Мартин, с доброй горестью от того, что игра прервалась, направился выполнять поручение Гектора. Основная суть его работы сводилась к сортировке отходов, но дьявол кроется в деталях. Нарушить работу хотя бы одной из этих деталей – непозволительная роскошь.

Фармацевтическая деятельность априори связана с большим количеством разного рода мусора. Тут тебе и химикаты, и полиэтилен в самых невероятных его проявлениях, и много всего другого. Несмотря на то, что «сборщик отходов» звучит не очень презентабельно, эта работа не достается кому попало.

Нацепив рабочее обмундирование, Мартин, без промедлений, двинулся к своему другу и напарнику. Он застал его, пытающимся наладить траекторию фонарика на комбинезоне.

Закончив громко ругаться поэтичной нецензурной бранью, Гектор быстрым взглядом озадаченно устремился на Мартина.

– Сегодня ты повеселее чем вчера. – резко выпалил Гектор. – Вчера прямо совсем угрюмый был.

– Когда вспоминаю, что действительно важно, и дышать легче становится, и мысли дурные отпускают. Человеческая природа, дурак ты неотесанный.

Чем больше Мартин издевался над своим другом, тем добрее и веселее становился легковоспламеняющийся Гектор. Некий мазохистический механизм внутри его напарника, который Уильямс хорошо изучил.

– Вот теперь я узнаю старину Мартина. – широко улыбнувшись, произнес он. – И больше чтоб ни слова про смерть, перерождение, смысл жизни и прочую ерунду. Сегодня идем в бар, я угощаю. Отказы не принимаются, я должен отпраздновать победу команды.

– Прости, дружище, но сегодня совсем никак. Придут родственники, мне даже опаздывать запрещено. Сам знаешь про штрафные санкции. Потом не оберешься.

– Ха! Знакомая ситуация! Ты никогда не задумывался как так получилось, что жены держат наши яйца в ежовых рукавицах? Каким-таким образом взрослые серьезные мужики, которые принципиально часть дороги впереди идущему не уступят, уступают всецело свою жизнь? Вот это загадка, дурень! Об этом думай. – произнес Гектор, откручивая крышку насосного шланга.