«И именно об этом будут кричать заголовки, запущенные пиар-машиной Лорен, едва завершится выпуск», – с горечью подумала Би.

– Что ты почувствовала, когда он ушел?

– Ну, не то чтобы со мной такое впервые, – честно ответила Би.

От зрителей послышались ахи и смешки – возможно, она малость переборщила с откровенностью.

– Ох, в самом деле? Кто-то уже бросал тебя вот так? – мягко принялся вытягивать подробности Джонни.

– Ну, что уж тут сказать? – Би изо всех сил старалась выглядеть храброй, раз именно этого от нее ждала Лорен. – Для многих мужчин действительно важно, чтобы женщина была худой. Для кого-то только это и имеет значение. Как будто вся наша ценность может быть измерена в сантиметрах на талии.

Джонни покачал головой.

– Будем надеяться, остальные мужчины не такие.

Би кивнула.

– Ну, а теперь последний вопрос, ответа на который, уверен, ждет вся Америка: из всех мужчин, которые сегодня к тебе пришли, кто понравился больше всего?

Перед глазами тут же всплыл образ Люка, самого последнего участника, – Би никогда не испытывала такого бешеного притяжения ни к одному мужчине, кроме Рэя. Однако она понимала, что назвать его сейчас будет ошибкой: Люк слишком сексуален, слишком кокетлив – определенно не лучший выбор для той, которая искренне хочет найти себе мужа. Можно было назвать Джефферсона, однако ей не хотелось открыто признавать то, чего она боялась в глубине души: что он был единственным мужчиной из всех, сумевшим искренне заинтересоваться Би.

В голове всплыл совет Лорен: нужно разыграть спектакль – найти Прекрасного принца, красивого и великодушного и, самое главное, способного со статным видом попросить ее руки и сердца для постановочной помолвки. И Би прекрасно знала, кто этим критериям соответствует.

– Уайетт, – уверенно заявила она. – Помните, как он утешил меня, когда я чувствовала себя подавленной? Если это не задатки хорошего мужа, то что тогда?

Зрители одобрительно зааплодировали, Джонни поблагодарил Би за откровенность, и они прервались на рекламу. К Би подошел Мэк с гигантскими наушниками в руках и виноватой улыбкой на лице.

– Ты уж извини, – вздохнул он и надел на нее мягкие, удобные наушники.

– Брось, Мэк, это же твоя работа.

Его улыбка немного померкла, и он переключил наушники в режим шумоподавления. Когда загорелся свет и мужчины вокруг начали говорить, звуки на площадке заглохли, и Би почувствовала, как напряжение ночи растворяется в ноктюрне Шопена.

Джонни: Итак, что вы подумали, когда увидели Би?

Бен К.: Я вот удивился и даже не скрываю этого.

Джонни: То есть по-хорошему удивился?

Бен К.: То есть сильно удивился.

Кумал: Кажется, она прикольная.

Джонни: В каком смысле?

Кумал: Ну, типа, наверное, она была отличницей в школе.

Джонни: Почему ты так думаешь?

Кумал: […]

Джонни: Как вам вечер?

Брайан: Я считаю, что красота бывает всех форм и размеров.

Джонни: Э-э… да?

Брайан: Ага. Нельзя судить о книге по обложке.

Джонни: Как, по-вашему, прошла ваша встреча с Би?

Сэм: Приятель, ты разве не видел, что произошло? Я ударил ее в бок! Господи, я выставил себя таким идиотом на телевидении. Моя бабуля теперь будет смеяться до конца жизни.

Джонни: Вы когда-нибудь встречались с женщиной больших размеров?

Хайме: Зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «встречались».

Джонни: Ты боишься, что Би отправит тебя домой на сегодняшней церемонии поцелуев?

Нэш: [смеется]

Джонни: Так как?

Нэш: О, так ты на полном серьезе спрашиваешь? На самом деле я на это надеюсь! Я выставлю себя настоящим козлом, если уйду сам, как тот парень.