В семь часов мы с отцом выходим из дома, чтобы отправиться на завод «Веркспоор». И вот перед нами открывается картина, в это просто невозможно поверить: вся Оостенбургерштраат переполнена. Нас впускают в ворота, но [заставляют входить] по одному. По всей территории завода размещены отряды добровольческой охраны. Всех, кто имеет немецкое или другое иностранное гражданство, отправляют в душевую комнату. Остальным, включая отца и меня, разрешают пройти после тщательной проверки.

Утро проходит в хаосе. Всякий раз, когда воют сирены воздушной тревоги, все бегут в столовую. Мы стоим там примерно с двумя сотнями юношей, девушек и нескольких мужчин, пока нам не сообщают, что опасность миновала и можно возвращаться к работе. Вторая половина дня проходит точно так же.

Суббота, 11 мая 1940 года

Утро сегодня проходит примерно так же, как и вчера вторая половина дня. Думаю, что на фабрике «Веркспоор» вряд ли смогут что-то произвести за эти дни.

Дома я быстро сходила за продуктами для мамы. Потом подошла Сьюзи. Она рассказала мне, что парашютисты высадились в районе железнодорожных путей. Мы захотели убедиться в этом сами, однако на выходе с улицы Молуккенстраат нас остановили полицейские. Но как только они отвернулись, мы быстро побежали к туннелю. Мы остановились на мосту и стали оглядываться по сторонам. И тут мы услышали выстрелы и поняли, что нужно спуститься в канаву. Там уже было много людей. Они сказали нам, что немцы сидят на деревьях неподалеку, скрытые камуфляжем.

Передо мной лежали мужчина и мальчик, рядом со мной – Сьюзи. Мы едва успели лечь, как рядом с нами начали летать пули. Одна пуля ударила в землю прямо возле моей подошвы. Мальчик передо мной приподнялся над краем канавы, и пуля попала ему прямо в горло. Через несколько минут он уже умер.

Оцепенев от страха, мы со Сьюзи уставились друг на друга, но мешкать было некогда, потому что мы услышали рев бронемашин. Это были наши солдаты. Как только машины остановились, наши солдаты сразу же принялись стрелять, и немцы тут же свалились с деревьев. Их было всего двое.

Тем временем мы со Сьюзи как можно быстрей поползли к мосту, чтобы укрыться за трансформаторной будкой. Я даже не знаю, как нам удалось спастись во всей этой кутерьме и хаосе.

Поздним вечером – на улице была кромешная тьма – раздался звук сирены. Это была воздушная тревога, поэтому папа, мама и я быстро вытащили детей из постели и одели их. После этого мы все столпились в коридоре, не понимая, что же нам следует дальше делать.

Суббота, 11 мая 1940 года

Верховное командование Нидерландов заявляет, что любые немецкие солдаты, которых обнаружат одетыми в голландскую форму (полностью или частично), должны быть немедленно расстреляны на месте. Чемберлен подал в отставку; его место занял Уинстон Черчилль.

В 1:20 ночи парашютисты десантировались с самолетов в нескольких районах, включая Брауэрсхафен, Краббендейкен и Соэстерберг. Уничтожены четыре немецких бронепоезда, один из которых подорвали на мосту близ Венло.

Сегодня утром, в 5:20, когда я уже около двух часов находился дома[21], мы услышали грохот зенитных орудий. Мы услышали два сильных взрыва, похожих на разрывы крупнокалиберных бомб. Я лежал в постели, но никак не мог заснуть.

Вновь проснувшись в 10:20, я увидел два немецких бомбардировщика на расстоянии около 10 км к юго-западу; их атаковали два истребителя. Ведущий истребитель, похоже, был подбит и упал. Это первый воздушный бой, который мне довелось увидеть.

В 11:10 утра – еще один немецкий бомбардировщик. Позже я услышал на работе, что несколько бомб упали на одно из главных почтовых отделений рядом с банком Twentsche на канале Херенграхт, недалеко от канала Блаувбургваль