– Надо же, какие отчаянные, они пришли за девушкой, – пискнула какая-то феечка, сверкнув неровными красными зубками.

– Родственники? – глумливо осведомились хобгоблины.

– Ж-ж-женихи… – проблеял, как козел, младший сын мельника, по всему было видно, что он впервые видел фейри.

– Ах, женихи! – гнусаво перевел шут дамам и господам. Этот уродливый карлик вертелся подле Тернового короля, но сейчас выскочил вперед, звеня бубенцами и потрясая свиным пузырем на палке, внутри которого громыхали птичьи черепа. – Все разом? Все трое? – светским тоном осведомился шут и, подлетев к мельнику, треснул одного из его отпрысков.

Рыцари загоготали, а дамы деликатно засмеялись в веера.

– Эй вы, – мельник отмахнулся от назойливого шута оберегом, и тот мигом очутился на безопасном расстоянии, – отдайте нашу невесту! Вам она незачем – девка дрянь, ленива и неопрятна, а нам она пригодится.

– Да берите ее, не жалко, – фыркнула носом блондинка, с живейшим интересом наблюдая за началом охоты. Хобы и псы уже обступали мельника с сыновьями и натравливали на них собак.

– Нам она тоже полезна будет, – сглатывая слюну, сообщил какой-то тролль из задних рядов, что вызвало очередной приступ смеха у джентри. На болотах не так много развлечений, а фейри так просто не расстаются со своей добычей.

Оберег отпугивал псин, даже хобы морщились, а вот дамы и господа уже смотрели кровожадно, в нетерпении ожидая погони.

Никакие обереги их не отпугивали, либо они уже справились с их чарами.

Я поняла, что мельника и его великовозрастных детей не спасти. Эльфы не терпят оскорблений и невежества. Хоть жены этих мерзавцев вздохнут спокойно, вернее вдовы, так как перед нами уже стояли еще живые мертвецы.

– Вдумайтесь, уважаемые мылорды и мыледи, к чему вам эта порочная девка? Толку с нее не будет, давайте заключим сделку? Я, как зять, могу продать ее вам в рабство на любых выгодных условиях, раз она так вам нужна.

Фейри лишились дара речи от такой непуганой наглости мельника.

– Я вам эту девицу, а вы мне, например, мельницу волшебную. Что сама муку мелет. Я уж перед вами расстараюсь! Если что нужно – там человеческие кости для чар ваших или младенцев розовощеких, аль девиц непорченых, – сколько и чего хотите, все достану. А девка эта залогом послужит у вас. Используйте ее к полному вашему удовольствию, а коли помрет, так не жалко, я вам в момент другую достану. Главное, чтобы мельничка моя исправно работала да муки давала побольше. А уж из чего та мука сделана, будет неважно: хоть из мышей, хоть из червей, да хоть из мха болотного. Одного прошу – чтоб люди только ее покупали!

У меня от такой наглости язык отнялся, потому я костерила мельника про себя.

Мерзавец, душегуб! Вор, мошенник и обманщик! Клейма на этом мельнике ставить негде! И такого терпят в деревне?!

Слышала я, что люди на его муку жаловались! Хлеб из муки той сытости не дает да затхлостью отдает. Сил от такой еды нет вовсе, а некоторые деревенские даже слабеют с муки той. Да только вот сил отказаться от кушанья того нет, и мельники другие в нашей округе не задерживаются. То мельница сгорит, то ветра неделями нет, то вся мука наутро после помола долгоносиком заражена оказывается! Не приживаются, в общем, другие мельники, а этот жирует, и ничего с ним не делается. Теперь ясно, на что мельник-злодей свою жену променял, у фейри выменял. На возможность молоть муку из чего угодно и чтобы люди не чуяли подвоха, эльфийским мороком обманывались! Не удивлюсь, если вскроется: мельник и от конкурентов при помощи фейри избавлялся. Ведь не может быть такого, что ветра нет. Без чертовщины, вернее эльфовщины, здесь не обошлось. И теперь этот отравитель-душегуб хочет еще одну мельничку поставить и мной расплатиться! Чтобы за мой счет людей губить! Ведь за прошлую зиму столько жителей деревни умерло, и среди них много детей! Последнее мерзавцу несли, чтобы тот зерно в муку перемолол. Он исправно и молол, не бесплатно, конечно, за деньги, да отдавал. Еще и гордился тем, что без потерь, якобы на его мельнице муки даже больше получается.