Вот уже заводское кладбище осталось позади, и дорога устремилась прямо в лес.

– Поспешай, любезный, – обратился Пётр Яковлевич к ямщику. – Нам бы дотемна успеть добраться до Невьянского завода.

– Как будет угодно, барин, – отозвался мужик и хлестнул лошадей.

Люба встрепенулась, выходит, что в Невьянском заводе они остановятся на ночлег? Об этом она как-то не подумала. Она ведь не так глупа, чтобы не понимать, что Пётр Яковлевич неспроста поехал с ней. К тому же, Сима активно намекала ей на это. Но Любушка готова постоять за себя, в свою котомочку она положила небольшие ножницы – единственный острый предмет, какой был в её комнатке. Защищая свою честь, она на всё пойдёт.

– О чём задумалась, Любаша? – спросил Пётр Яковлевич, слегка подвинувшись к ней, и осторожно погладил её по руке.

– Да вот, думаю, что же случилось с той няней, которая до меня в вашем доме работала, – тихо произнесла она, выдернув свою руку, и дерзко глянула в лицо доктору.

– А ты не так проста, лапушка, как кажешься на первый взгляд! – удивлённо проговорил он.

– Я Вам не лапушка! Извольте извиниться, сударь! – сказала Люба серьёзно, удивляясь сама себе.

– Ну, прости, прости! – миролюбиво проговорил доктор и, смеясь, добавил:

– А ты интересная барышня, оказывается! Ты меня постоянно удивляешь!

– Чем же? – спросила Любаша.

– Непредсказуемостью. В тебе удивительно сочетаются трогательная наивность и одновременно с тем откровенная дерзость. Ты можешь быть холодна и отстранённа, но стоит тебя тронуть, и ты мгновенно вспыхнешь жарким пламенем.

– Так не трогайте, господин доктор, не то обожгу!

Пётр Яковлевич рассмеялся:

– Уже обожгла! Твоё прекрасное личико говорит мне, что в жилах у тебя течёт цыганская кровь, а это так романтично! Цыгане – народ горячий. Я уже представляю, насколько ты можешь быть горяча, душа моя!

Говоря это, он подвинулся ещё ближе к Любаше.

– Осторожно, доктор! Со мной шутки плохи! – сквозь зубы прошипела она, и мгновенно вынутые из котомки ножницы острым концом направились на него. – Ещё одно движение, и Вы горько пожалеете о нём! Боюсь, что Вам самому тогда понадобится доктор.

Пётр Яковлевич растерялся. Он не ожидал такого отпора и тут же отодвинулся от Любы. Но это только сильнее раззадорило его. Чем недоступнее лакомый кусок – тем он притягательнее. Ничего, он подождёт, так даже интереснее. Доктор закрыл глаза и сделал вид, что задремал, а сам в это время сквозь опущенные ресницы наблюдал за Любушкой, которая не переставала его удивлять.

А перепуганная девица обдумывала, как бы ей избавиться от своего навязчивого спасителя. Она ему, несомненно, очень благодарна, но та плата, на которую он рассчитывает, ей не по душе. И никто её не спасёт, если сама она об этом не позаботится. Может быть, когда они доедут, ей стоит выскочить из коляски и броситься к первому встречному с мольбой о помощи? Но не примут ли её за сумасшедшую? Или обратиться к полицейскому? Но встретится ли он на их пути? Можно прямо сейчас броситься в лес. Но и там её ждет верная погибель.

Солнце уже начало закатываться, когда впереди показались избы Невьянского завода, а она так ничего и не придумала. Повозка остановилась у постоялого двора, и доктор пошёл узнать, можно ли тут остановиться на ночлег. Любаша поняла, что другой возможности избавиться от своего попутчика у неё может не быть, и осмотрелась. Сердце неистово колотилось.

– Дяденька, миленький, – обратилась она к извозчику. – Давайте уедем отсюда, покуда доктор не вернулся! Нельзя мне тут с ним оставаться! Увезите меня в Екатеринбург!

– Нет, в ночь я никуда не поеду! – повернулся к ней возница.– Опасно ночью в лесу. К тому же, барин мне ещё не заплатил. А с тебя чего взять? Поди, и денег-то нет. Вот заплатит мне барин вперёд и скажет, куда тебя свезти – тогда другой разговор, завтра с утра и отправимся.