– Николку? Дак, кабы он здесь был… – начала Люба.

– Здесь он! Здесь! – перебила её Сима. – Покуда вы с Раисой на рынок-то ходили, он тут возле дома вертелся. Я узнала его и вышла, поняла, что он тебя высматривает, вот и сказала, что на рынке ты, он туда и направился.

Загоревшиеся, было, глаза Любушки тут же и потухли. Раз он ушёл, значит, не найти его теперь. Не бежать же следом на рынок. Да и опасно ей из дому-то выходить.

Тут в дверь негромко постучали, и на пороге появился Пётр Яковлевич. Он попросил Серафиму оставить его наедине с Любушкой, и та нехотя вышла. Любаше совсем не понравились смеющиеся глаза доктора. Ей сейчас было не до смеха, и потому она глянула на него исподлобья.

– А чего это Вы хмуритесь, сударыня? Вашему прекрасному личику это совсем не идёт, – начал доктор, глядя на неё поверх пенсне.

– Жизнь у меня такая, Пётр Яковлевич, не до веселья мне, – сурово ответила Любаша. Игривый тон хозяина был ей неприятен.

– Разве Вам у нас плохо живётся, Любушка? Или работа не по сердцу? Вроде, Любовь Васильевна Вами довольна, а Софьюшка так вообще души не чает в новой няне.

– Беда у меня, – серьёзно сказала Люба, – помощь мне нужна.

– А это моя работа – оказывать помощь страждущим, – опять попытался шутить хозяин.

– Не до шуток мне, доктор! – строго сказала Люба. – Может, моя жизнь висит на волоске!

Пётр Яковлевич вмиг сделался серьёзным и попросил Любашу немедленно рассказать ему обо всём. Та, надеясь на его помощь, откровенно поведала о сегодняшнем происшествии и завершила рассказ, выразив желание уехать из этого дома и лучше бы подальше от Тагильского завода.

– Подальше, говоришь? Хорошо! Увезу тебя подальше! В Екатеринбург, у меня там сестра живёт, только никому в доме не говори, куда мы едем! – решительно проговорил доктор и велел ей собираться, а сам вышел, сказав, что он сейчас отыщет извозчика и вернётся за ней.

Любушка мигом собрала свои нехитрые пожитки. Завязала в узелок кое-что из белья, гребень, шпильки, ленты и прочие мелочи. В дверь тихонько проскользнула Серафима. Любаша шёпотом сообщила, что хозяин вызвался ей помочь и теперь увозит её в Екатеринбург, но велела держать это в секрете и, не дай Бог, не проговориться Раисе. Сима ответила, что повариха ушла куда-то, не сказавшись. Горничная душевно обняла Любу на прощанье и наказывала быть осторожнее с доктором. Не стоит, мол, забывать про слабость-то его пагубную к женского полу. Любушка ответила, что у неё нет выбора, и она вынуждена принять его помощь, а если что, она сумеет за себя постоять. Вскоре явился Пётр Яковлевич и велел Любаше следовать за ним.

Серафима смотрела вслед отъезжавшей коляске, когда к дому подошёл тот же парень, что и прежде.

– Вернулась ли Любаша? – спросил он.

– Вернулась, да снова уехала, – ответила горничная. – Не будет её тут больше, не ищи.

– Как не будет? – недоумевал он.– Мне надо обязательно встретиться с ней!

– Ты ведь Никола? – спросила Сима.

Тот кивнул.

– Так вот, Никола! – понизив голос, заговорила она. – В беде твоя Любушка, а хозяин наш вроде как выручает её из этой беды. Да только боюсь я, как бы он её в другую беду не ввёл. Так что ты поезжай-ка следом, да выручай девицу. Не велела она говорить, куда её везут, но тебе скажу, вижу, что парень ты надёжный, и сама она тебе доверяет. Кабы пришёл ты чуток пораньше, так, может, и с тобой бы она поехала-то. В общем, в Екатеринбург они направились. Так что, нанимай, парень, извозчика да гони следом. Может, и успеешь.

Любушка сидела в коляске, которая увозила её в неизвестность, и не знала, радоваться ей этому или огорчаться. Ей нравилась её работа, так неожиданно свалившаяся на неё, и было жаль её терять. Это, конечно, печалило девицу. Но она спасалась от неминуемой погибели, и тут уж выбирать не приходилось. Ей хотелось уехать из Тагильского завода как можно скорее и как можно дальше. Но ведь она бежала вдаль и от родного дома, и это её печалило. Одно утешало – в Екатеринбурге живёт тётушка Нюра Смирнова, сестра отчима, и можно будет остановиться у неё. Из рассказов Василки, который прожил у тётки долгих четыре года, пока учился там, она знала, что дом Смирновых стоит на улице Уктусской, вот только номер дома Люба забыла. Но это ведь не беда, всегда можно спросить у людей. В их заводе, например, все друг друга знают и легко покажут, где человек живёт. Значит, и там так же. К тому же ей известно, что недалеко находится красивая церковь с чудным названием Большой Златоуст. Это она тоже запомнила из рассказов Василки. Ей сейчас главное – добраться до Екатеринбурга, а там уж она сыщет своих родственников, и они ей обязательно помогут. В их семье всегда все друг другу помогают. Но Петру Яковлевичу она не сказала про родню тамошнюю, пусть он думает, что она едет с ним к его сестре. Любаша не смогла бы объяснить, почему умолчала об этом, просто чувствовала, что так будет лучше.