- Для тебя – уже четырнадцать. А для меня – только четырнадцать, - горько улыбнулся отшельник. - Моей дочери было только десять лет, когда я принес ее в храм Велесы. Я молился и надеялся, что слава о возможностях жриц к целительству не преувеличена. Мне надо было сделать выбор – ехать в город и найти лекаря или же прийти в храм и молить жриц… Я выбрал последнее.

- Жрицы не всесильны, - сквозь зубы заметила Вэйна, впервые выступая защитницей сестер. - Не всех, кого приносят в храм, можно спасти, - нехотя добавила она. И на руках Вэйны умирали люди. Умирали маленькие дети, которые взирали на нее с надеждой и умирали с верой в глазах. 

- Моей дочери было только десять лет, когда я принес ее в храм Велесы! Но жрицы отказались принять ее, так как праздновали один из своих глупых праздников. 

Вэйна сглотнула, но взгляд не опустила.

- И что произошло? - спросила она упавшим голосом, зная заранее ответ на заданный вопрос.

- Она умерла на рассвете… Я просидел с ней всю ночь у ворот храма. Оставалось каких-то полчаса до рассвета… - голос старика затих, он замолчал, погружаясь в воспоминания, которые до сих пор причиняли ему боль. Вэйна тоже молчала, она не знала слов утешения. Она привыкла ненавидеть, а не сострадать. Наконец-то старик-отшельник встрепенулся, перевел взгляд с трупов на юную послушницу. - Как тебя зовут?

- Вэйна.

- А я Лигул… А теперь помоги мне.

Она спотыкалась от усталости, руки с непривычки ныли. Те годы, когда она драила полы до ломоты в спине, прошли. Наемники были тяжелы, а их пришлось стащить с тропинки вглубь чащи. Старик достал из рюкзака тонкий плащ, протянул его девочке.

- Сними свое одеяние. Я принесу лопаты из хижины, а ты отстирай кровь, пока она не засохла.

Вэйна дождалась, когда шаги старика стихнут. Она осталась наедине с тремя трупами. Сейчас страха перед ними уже не было. А вскоре их должна была скрыть земля, и они навсегда покроются пылью и забвением, так как никто не придет на их могилу, и никто никогда за них не помолится.

Она сбросила хламиду с тонких плеч, быстро завернулась в плащ, подвязав его ремешком для волос. Мокрая хламида сохла на ветру, раздуваясь как парус.

Охотник вернулся бесшумно, заставив Вэйну испуганно вскрикнуть. Старик протянул ей лопату.

- Вставай, у нас мало времени.

Вэйна невольно улыбнулась. Когда она жила с семьей, то они с братьями всегда помогали родителям в поле. Улыбка соскользнула с ее губ, и она со злостью посмотрела на убитых наемников. Когда старик отвернулся, она пнула бородатого разбойника – один раз, другой и еще…

- Полегчало?

Она с вызовом посмотрела на старика, а затем смачно плюнула на землю.

- Да!

- Вот и хорошо, - сощурил он глаза. - Но нам лучше поторопиться. Этой тропой ходят охотники и грибники.

Общая могила была вырыта в низине, Лигул и Вэйна сбросили в нее тела трех бродяг, навсегда погребая их под землей.  

- Принеси хворост и корнеплоды.

Через полчаса охотник так умело замаскировал могилу, что казалось невероятным, что земля стала погребальным саваном для насильников и убийц.

- Пойдем со мной, - предложил Лигул.

Вэйна поняла, что ужасно устала и проголодалась. Поэтому она не стала спорить со стариком, молча последовав за ним к его хижине. Она проглотила еду, предложенную Лигулом, и заснула прямо за столом, проваливаясь в бездну без снов.

Когда Вэйна проснулась, было уже давно за полдень. Она увидела хламиду, висящую на стуле. Платье подсохло, а рукав был незаметно подшит. Она облачилась в собственную одежду и осмотрелась. Вся хижина состояла из одной большой комнаты с грубо сбитым столом в центре и низкой кроватью. Шкуры лежали на полу и висели на стенах вместе с чучелами животных.