Медленно ползаю взглядом по её красивому лицу, разглядываю и, усмехнувшись, кручу нож, превращая столовый прибор в рулетку.

А любознательная фея всё никак не заткнётся.

— Я одно не понимаю: у тебя семь жизней, или ты настолько глуп, что не соображаешь, с кем связываешься? Даже за это, — имеет она в виду наш совместный обед, — Попов тебя кастрирует.

При всём при этом она привлекательно шевелит ртом. И у меня сейчас есть только одно желание: почувствовать на губах вкус её губ.

— Что ты закапывала под куст?

— Украла у одной кумушки кольцо на банкете. — Подносит девка бокал к губам и пьёт, пожимая плечами и глядя мне в глаза. — Решила зарыть. Позже заберу, а что?

Ни хрена я ей не верю. Но врёт она мастерски, даже ресницы не дрогнули.

— Надо было самому проверить. А я за тобой попёрся и упустил этот момент. Работаешь, учишься? Кто ты, кроме того, что в свободное время облизываешь старого богача?

Лена вздыхает. Мне кажется, или ей действительно неприятно говорить об этом, как будто стыдно. Ну а разве делать массажики старому пню на его ретровечеринке и облизывать — это не одно и то же?

Между нами стол и столовые приборы, а я чувствую исходящий от неё жар.

— Я студентка филологического факультета.

— Будущая училка русского языка! — ржу я.

— И литературы, — добавляет кошечка.

— Значит, ты закапывала там свою зачётку? Ведь у тебя на учёбу совсем времени не остаётся. Оно всё уходит на беготню за Поповым и услаждение его глаз.

Она ёрзает на месте. А затем вдруг вскакивает и пытается убежать, но я ведь тоже не лыком шит. И не зря притащил её именно в этот ресторан. Пока я спокойно уплетаю пельмени, мои давние друзья по бойцовскому клубу, Гоша и Тоша, подхватывают её под локти и тащат обратно на стул.

— Я всё расскажу Коленьке, он тебе выколет глаза и в пустые глазницы вставит твои волосатые шары.

— Фу! — Откидываю вилку. — Какая ты извращенка, Леночка. Аж аппетит пропал.

Медленно промакиваю губы салфеткой и смотрю на неё. Щёлкнув пальцами, отправляю Гошу и Тошу обратно к двери.

— Предлагаю заключить сделку. Ты отдаёшь мне свою невинность, рассказываешь об этом Попову, и я от тебя отстаю с чувством выполненного долга. — Зевнув, пью сок.

Она смотрит на меня, даже не моргнув.

— В слезах рассказывать или с радостью? Ну, типа влюбилась я в тебя и случайно дала? Или ты взял меня силой, и я очень расстроилась?

— Это по желанию, мне непринципиально, — смотрю на неё очень внимательно.

Может, ещё и договоримся. Вроде не дура и всё понимает.

Девушка обходит стол и, сияя нежной улыбкой, смотрит только на меня. Плавно приближается. Так и знал, что между нами химия, и она её тоже чувствует. Ну со мной-то всяко приятнее, чем со старым боровом. Я буду нежным, местами. А может, и нет, судя по той ноге, что выглядывает из разреза, и кружевам лифчика, что торчат из выреза платья, возможно, и не выйдет у меня быть очень ласковым. Сдавленно матерясь, радуюсь, что нам удалось прийти к консенсусу.

Хелен подходит ко мне и, светанув глубоким декольте, наклоняется прямо к уху. Моё терпение заканчивается, потому что по натуре я мужик темпераментный. Не то чтобы грубый, но очень ненасытный. И, по правде говоря, это первая баба, с которой я вожусь так долго. Обычно уже на второй встрече я обнаруживаю тёлок под собой, стонущими и разомлевшими. Но невинная, сексуальная тигрица с повадками секретного агента английской разведки продолжает приближаться, я уже и запах её чувствую и почти что вкус. Сейчас рвану её на колени, и всё будет отлично. У хозяина на втором этаже нумера имеются, подстелем ей какое-нибудь полотенце под попу, чтобы выглядело всё более-менее прилично, и оторвёмся по-настоящему. Пора уже заканчивать с этими играми-дразнилками. Но девица не из робкого десятка и, пробежавшись пальчиками по груди, там, где расстёгнут ворот моей рубашки, чётко произносит: