- Если понадобится - стану. Садись.     

На этот раз Марина устроилась в салоне без лишних слов и моей помощи. Когда я сел за руль, сложила перед собой руки на коленях и уставилась на них невидящим взглядом.   

- Ты свою квартиру продала, - проговорил я тихо, впиваясь глазами в профиль сидящей рядом девушки.  

Сначала на лице Марины отразилась оторопь, но она очень быстро сменилась совсем иным выражением. Поджатые губы, нахмуренные брови… и взгляд, который она обратила на меня.     

- Продала. А вам-то что? - выдохнула Марина.    

И вправду. Мне-то что? Я не имел к ней никакого отношения. Она могла творить со своим имуществом все, чего бы ни пожелала. Так какого черта я сейчас сидел рядом и готовился читать нотации этой девчонке?    

- Мне - ничего, - сказал я размеренно. - Но ты продала свое будущее, понимаешь?    

Марина смотрела на меня с непониманием. Все так же хмурила брови и молчала.    

- На что ты рассчитываешь? Продашь свою недвижимость и что? Дальше - что? 

Я буквально проорал эти слова. Сам не понимал, почему так реагирую. Но ведь делал это, черт бы все побрал!    

- А вам какое дело? - повторила Марина то, что уже озвучила ранее. - Я вам благодарна, Камиль Назарович, но не пойму, какое вам до этого дело.      

Она вновь называла меня по имени-отчеству, на этот раз намеренно, мог поспорить.     

- Куда ты дальше, м? Без квартиры… без жилья? - спросил устало, и совсем не ждал того, что получу в ответ:     

- Да на панель пойду, если будет нужно. Слышите? - она буквально прокричала эти слова мне в лицо. - Только бы она жила.    

Марина открыла дверь машины и выбежала на улицу. Я - устремился за ней. В данный момент просто горел негодованием, потому, поймав ее за руку, процедил:    

- Завтра ко мне переезжаешь. Считай, что на панель, раз уж так хочешь.     

Злоба во мне в этот момент играла, неконтролируемая и черная. Потому и говорил то, что в любой другой момент сто раз бы обдумал. Но не сейчас…    

- Камиль Назарович…    

- И так звать меня запрещаю. Для тебя я Камиль. И завтра я тебя забираю, ясно?    

Мы смотрели друг на друга бесконечные минуты, после чего Марина опустила голову и прошептала:

- Ясно.     

И я, отпустив тонкую руку, сел за руль, сорвал машину с места и оставил эту невозможную девчонку там, где она и стояла.     

Завтра я ее заберу. Остальное - неважно.       

3. Часть 3. Марина

Я поняла, что на глазах кипят слезы, только когда вбежала обратно в больницу. У палаты матери остановилась, переводя дыхание, сглатывая тяжелый ком и противные слезы.

Я почти не позволяла себе такой слабости, как поплакать. Казалось, если только начну - вся эта соленая влага разъест меня изнутри, и я рухну, как подкошенный Колосс. А там, в палате, мама… Мама, которой больше некому помочь, кроме меня.

Я сказала ему правду. Ужасающую, но все же правду - если будет нужно, я все продам. Себя продам. Но, как оказалось, я уже это сделала. Продалась в тот самый момент, когда позволила незнакомому человеку оплатить лечение мамы. И ведь могла же догадаться, что он делает это не просто так! Могла… но что бы это изменило?

Наверно, это было бы просто честнее с его стороны - сразу назвать цену своей «помощи». Такие люди, как Камиль Исаев, не занимаются бездумной благотворительностью. И мне уже не пять лет, чтобы не понимать, что конфетку взрослый дядя дает не просто так.

А он ведь действительно уже очень взрослый. Он даже мог бы быть моим отцом…

Вспомнилось, как Исаев заботливо кормил меня картошкой и гамбургером. С губ сорвался нервный смешок. Что это было с его стороны? Игра в папочку? Или откармливание овцы перед закланием? Я не понимала его поведения. И не понимала, почему меня это злит.