— Это что? — на пороге встречает Димон. Мой кореш, с которым мы познакомились, когда я сбежал в очередной раз от очередных, так называемых, опекунов. Но никому из них я не стал нужен, когда все счета отца арестовали, а дед, который всегда был защитой, махнул на меня рукой. — Лом, ты что натворил? Одно дело шантаж, но похищение… Бля-я…

Димон немного пугливый. Одно слово — ботаник. Он выглядит так же. Вон очки трясутся от страха. У него навязчивая идея, что за ним следят, но зато он точно знает, как заглушить все сигналы, а значит никто никогда не определит местоположение этого места.

— Мой косяк, не отобрал у нее телефон, и она мне им заехала, — я боли особо не чувствую, отбили чувствительность, когда загремел первый раз на зону по малолетке. Но лучше стать отбойным мясом, чем женой педика, это мне еще отец рассказывал.

— Ты мое мнение знаешь. Предлагаю подумать, как заработать по-другому.

— Нет, Димон, она будет здесь, пока ее папаша не вернет мне каждую копейку, которой меня лишил.

— Ты думаешь, он вернет тебе хоть что-то, если ты его дочь изнасилуешь?!

— Да на кой мне она сдалась? Ни кожи, ни рожи.

— Да что ты мне лечишь? Ты чего пялишься на ее фотки по несколько раз на дню?!

— Да я медитировал! Чтобы правдоподобно сыграть интерес. К тому же это может сыграть на руку. Проще будет ее контролировать, если влюбится.

— Я видел, как она в тебя телефоном кинула. В следующий раз это может быть нож или камень. Какая любовь?

— Она уже втюрилась в меня, расслабься, — несу ее в подвал и продолжаю слышать недовольное бурчание Димаса.

Да, он считает, что я совсем поехал, раз разменной монетой выбрал именно дочку Самсонова. Но она всегда была сочетанием всего того, что я лишился. Она училась в той же школе, в которую готовили меня, начала заниматься шахматами, даже машину на день рождения выбрала точно такую же, какую хотел я. Она сама решила свою судьбу…

Я не бедствую, я и сам кое-что могу заработать, но это все крохи, а мне нужны нормальные деньги, чтобы встать на ноги и вернуть дом, который у меня отобрали, найти мать, которая меня бросила, и стать тем, кем меня хотел видеть отец, главой в его бизнесе.

А сейчас я кто? Отброс, который пытается заработать на бирже, выполняя для уродов грязную работенку. Я пытаюсь подняться, стать как отец, но для этого мне нужны мои деньги. Деньги, которых меня лишили.

И никакая дырка не заставит меня отступить от намеченного курса.

Я бросаю Аню на кровать и вместо того, чтобы выйти, сажусь в кресло и смотрю, как она спит, на длинные ноги и огненные волосы, которые словно пламя сияют вокруг ее головы.

Ненавижу эту капризную дрянь.

Она жила так, как всегда должен был жить я. И больше всего бесит то, что она любит все то, что любил когда-то я. У нее всегда было то, чего меня лишили. У нее были и отец, и мать, а ей, видите ли, мало. Она свободы хотела. Вот теперь она поймет, что ее жизнь и была свободой.

— Не будешь насиловать, да? — заглядывает в спальню Димон, а я глаза закатываю. Чего-чего, а найти пару для секса я мог всегда. Та же Катя, которая уже два года крутится возле меня и никак на крючок не поймает. Я ее трахаю, а она делает для меня буквально все.

И сейчас она может мне пригодиться, чтобы перестать думать о том, как приятно смотреть на губы Ани, в какой удобной позе она сейчас лежит. Как легко было бы порвать ее белье и трахнуть, чтобы не думала, что в сказке живет, где плохиши на самом деле добрые парни, которые подвезти до дома решили. Дура.

— На нее даже не стоит, — вру я, как дышу. — Лучше к Кате съезжу. Дверь я запру. Когда проснется…