Боря смеётся. Затем начинает напоминать Яре, где их знакомили.

– Не помню, – произносит она спокойно, смотрит на свои ноги, поправляет платье.

Всё парень, к тебе интерес весь исчерпан. Никаких ужимок, мол, «прости», «к сожалению», от неё не дождаться.

– Значит, будем повторно знакомиться, – произносит весело.

Дима его приглашает за наш стол. Он же не слышал той херни, что мне перепало услышать.

Яра занята телефоном, бегло что-то печатает. Затем ей звонят. По теме понятно, рабочий момент. Она и тут возни не разводит, всё четко по делу.

– Ты тоже юрист? – Шульга не унимается, в надежде с ней пообщаться. – У вас прямо династия.

Яра кивает, тянется за бокалом и отпивает. Ничего не говорит.

– Я думал, вам хамр запрещен, – выдает с умным видом.

Яра смотрит на него как на безобидное, но неприятное насекомое.

– Я не мусульманка. И это безалкогольный мохито, – говорит, как с ребенком. Улыбка милейшая.

Борис удивлён, глаза выпучивает. Придурок.

– Папа – православный татарин. Так тоже бывает, – произносит Саяра. После на меня смотрит, бровями указывает в сторону «лишнего», добавляет тише. – Он безнадёжный.

Саяра

Ругайте меня, можете даже настучать по голове неразумной, если я еще вздумаю употреблять алкоголь. Пила безалкогольный мохито, зачем было пробовать алкогольные коктейли? Ответа у меня нет.

Голова разрывается, оторвать её, гудящую, от подушки совсем нереально. Да что голову, я глаза открыть не могу! Просто пздц!

Странное совпадение: открываю глаза – начинает тошнить.

Посмеялся бы с меня Дима, и Серёжа, и даже Семён. Стыдно признаться, но я в своей жизни пила алкоголь от силы раз пять. После этого раза навряд ли будет шестой.

Неужели уже возраст сказывается? На восемнадцатилетие свершился апогей моего «алкоголизма». Мы с Димой, и без того нетрезвые, приехали к нам домой и выпили бутылку коллекционного виски. У папы много лет стоял, ждал своего часа и дождался. И надо заметить, ничего наутро мне не болело. Так что… всё дело не в количестве, а в качестве.

– Кошмарно выглядишь, пьянчужка, – раздается поблизости.

Я лежу в своей комнате. В доме отца. Из мужских голосов тут может быть только он сам и Дима. Ребята из охраны никогда не рискнут зайти в мою комнату без значимого повода. Папа еще не вернулся… И это точно не голос Димы.

Открывать глаза я не тороплюсь, если кто-то хочет навредить – болтать не будет. Сдавливаю ладонями голову и сажусь на кровати, упираясь локтями в колени.

– Не думал, что отпускать тебя с Димой настолько опасно, – насмешливо-нахальные интонации позволяют определить источник звука поименно. Только его тут не хватало. – Глаза можешь не открывать, просто протяни руку, так уж и быть, помогу тебе.

Моей руки касается что-то холодное. Открываю глаза.

Руслан стоит, одним коленом опирается на мою кровать, протягивает мне стакан с жидкостью. Судя по едва ощутимому специфическому запаху, не просто вода.

– Не упрямься. Я могу, конечно, тебя и сам напоить, но лучше не стоит. Обольешься, потом раздевать тебя придется, – голова реально не соображает, придумать что-то в ответ не могу. Разжимаю руку, в неё тут же ложится стакан. – Пей, обещаю, тебе полегчает. Опыт, – стреляет глазами и улыбается во все тридцать два.

Что-что, а всё, что связано с алкоголем, – его тема.

Делаю глоток. На вкус не противно, уже хорошо. Как только допиваю, стакан тут же исчезает из рук.

Откидываюсь обратно в подушку. Похоже, слишком резко, морщусь от неприятного бульканья в голове.

– Совсем что ли плохо?

– Ты что тут делаешь? – мой голос сипит.

– И тебе доброе утро, – отзывается весело. Непробиваемый тип. – Пришел посмотреть, не остался ли Дима у тебя на ночь. А то мало ли, может, ты жениху изменяешь, да ещё и не со мной, – отвечает, как ни в чём не бывало.