Реган мне нравился. Чуткость и сострадание в нем придавали мне веры во что-то светлое, доброе. Я начинала видеть в нем не только мужчину, сделавшего меня женщиной, не только спасителя и защитника. Я чувствовала в нем друга.

— Я попала в пансионат Кэйи совсем маленькой. Так как у нее не обычный сиротский приют, она отбирает себе только самых лучших, а потом ищет тех, кто готов взять шефство над новенькой девочкой. Обычно те же спонсоры позже ее и выкупают. Моим благодетелем выступил Бальтазар Лаверстейн Айдж. По соглашению сторон Кэйя должна была воспитывать меня до двадцати лет. Она регулярно получала пособие на мое содержание и плату за свои услуги. Но несколько дней назад лорд подал заявку на рабыню, и Кэйя предложила ему забрать меня. На полгода раньше условленной даты.

— А что было бы, если бы ты не оправдала ожидания Бальтазара?

— Кэйе пришлось бы вернуть ему все средства, потраченные на меня за эти годы. И вряд ли она продала бы меня кому-то другому с выгодой для себя.

— Значит, она хорошо ухаживала за тобой? — спросил Реган, продолжая гонять мурашки по моей коже.

— Вкус яблок я знаю, — улыбнулась я, помня, что некоторые спонсоры очень скупы на содержание своих рабынь. — Хотя лет восемь назад у Кэйи был инцидент. От ее воспитанницы отказались. Она влезла в долги.

— А девушка?

— Пропала, — вздохнула я.

Помолчав, лорд пальцами добрался до моей груди и стал легонько поигрывать с соском, чем вызывал во мне приятную дрожь, волнами скользящую по расслабленным мышцам.

— Зная, что когда-то ты станешь рабыней Бальтазара, ты не пыталась сбежать?

— Один раз. Человек Кэйи меня нашел и… Меня наказали.

— Шрамы?

— Нет, она не избивала меня. Настолько сильно, — добавила я, с отвращением вспоминая тот день. — Она наказывала унижением, чтобы напомнить мне, кто я.

— Извини, Роксана, — произнес Реган, поцеловав меня в висок. — Это в прошлом. Теперь я не дам тебя в обиду. На рассвете Бальтазару придется выслушать меня и согласиться с моими условиями.

— А если он откажется?

— Тогда вместо дружелюбного соседа он получит заклятого врага. — Реган, нависнув надо мной всей своей мощью, цепко посмотрел мне в глаза. — Что-то в тебе манит меня, — склонившись и защекотав мое ушко дыханием, прошептал лорд. — Не могу понять — что, но это крепче вина.

Одна я знала, в чем моя особенность, но не могла сказать лорду. Никому не могла. Ведь я опасна для них, для оборотней.

Становясь смелее, я принялась пальцами изучать тело Регана: его упругие мышцы, плавные и резкие изгибы, бархатистость кожи. Он закипал, держа меня в своих объятиях, медленно погружался в забытье, наслаждался моим дурманящим вкусом и запахом.

— Я хочу еще, — прерывисто дыша, лорд содрогнулся от возбуждения.

— Я вся ваша, милорд, — томно промурлыкала я, тая под ним, как снег весной.

Мои руки опустились вниз и, повозившись с ширинкой мужских брюк, обнажили напрягшийся член. Реган издал стон, едва мои пальцы кольцом обхватили его. И я, распаляя своего любовника, стала водить рукой вверх-вниз по всей его длине.

Я слышала о великих делах старшего лорда Аларниса. Его уважали. Несомненно, Реган, воспитанный таким мужчиной, был ему ровней. Он заслуживал моей благодарности, если не за мою будущую призрачную свободу, то хотя бы за милость этой ночи.

Слегка толкнув его, я направила его от себя. Он перекатился на спину, и я оказалась сверху, откуда могла видеть его красивое лицо, не затененное волосами.

Стащив с него брюки и мимолетным взглядом оценив прелесть его большого аккуратного достоинства, я вновь забралась на него и стала осыпать его твердую грудь легкими, как перышко, поцелуями. Опуская все ниже, я исследовала его с безусловным желанием еще раз познать этого мужчину, впустить в себя и даже сделать кое-что приятное ему самому.