– Лёх, ты сколько летунам отстегнул? Называй половину, прилетим в Вуктыл – разочтёмся, а то неудобно как то…

– Перестань, – бросил тот, – это наша с Лизкой идея, да и она не захотела вдвоём отправляться, скучно ей и страшновато, видишь ли.

Аркадий посмотрел в лиловое небо.

– Надо же, ни звездинки. А днём солнце палило. Как бы дождь не накрыл для полного счастья.

– Дождя точно не будет, – уверенно сказал Алексей.

– Думаешь?

– Ты же знаешь – я перемену давления чувствую лучше любого барометра.

– Ах, ну да, я успел забыть о твоих замечательных способностях… И всё же скепсис, друг Лёха, не покидает меня. Сомнения гложут по поводу цели наших гуляний. В пустынных местах по ночам частенько что-нибудь светится да летает. В те времена, когда ты тут путешествовал, только ленивый не был помешан на необъяснимых фактах и явлениях, и если в каждом пролетевшем метеозонде подозревать уфологическую подоплёку…

– Что я могу ответить? – перебил его Алексей, – в таком случае просто отдыхай и наслаждайся первозданной экологией. А я тип упёртый, я просто обязан на сей раз, если посчастливится, запечатлеть это диво на фото и видео…

Приёмник вдруг издал неприятный скрежет, а затем посыпался треск разной степени интенсивности, словно неподалёку разразилась внезапно тропическая гроза. Аркадий спешно убавил громкость и усмехнулся.

– А говоришь, дождя не будет.

Алексей схватил бинокль.

– Шалишь, брат. Какой там дождь! Быстрее включай камеру на видеорежим…

Аркадий всматривался в густую тьму, но глаза угадывали лишь слабые сполохи где-то в бездонной дали.

– Чего снимать-то?

– Просто держи камеру включенной, – бросил Алексей нетерпеливо, – такое впечатление, они приближаются. Неужто повезло, в первую-же ночь?

Аркадий встал и шагнул прочь от костра, чтобы отблески пламени не попадали в объектив, и тут вся южная и восточная сторона – и скалистый разлом с неведомой речкой, и бескрайнее холмистое поле, и опушка сумрачного леса – осветились на мгновение гигантской гирляндой голубоватых и оранжевых огоньков.

– Оба на! – воскликнул Алексей восторженно, – вот тебе, Аркашка, гроза, вот тебе метеозонды. Девки, подъём! Я обещал вам чудеса? Извольте любоваться!

Заспанные женщины выбрались из палатки.

– Ты чего расшумелся?

– Аркаша, ты снимаешь?

– Снимаю, снимаю, – буркнул Аркадий, которому стало не по себе от секундного фейерверка.

Несколько минут все молчали, вглядываясь в ночную тьму, но больше ничего не происходило. Мария пошевелилась первой и вздохнула разочарованно.

– Не знаю, что вам тут привиделось, а я опять на боковую. Ты, Лёша, не пугай так больше…

Едва она произнесла эти слова, как огоньки, будто по команде, появились вновь, но теперь их стало гораздо меньше, они сгруппировались в подобие облака и заметно приблизились. Женщины ахнули, а Аркадий от неожиданности присел, но съёмку не прекратил.

– Они что, реагируют на голос? – недоумённо прошептал он, а огни тут же прянули синхронно в их сторону и замерли, окольцевав нимбом одинокий холм метрах в пятидесяти.

Аркадий попробовал приблизить изображение, и сразу обнаружились любопытные подробности: во-первых, огоньки при более детальном рассмотрении словно бы утратили свою яркость, они неподвижно парили над холмом круглыми голубыми каплями, как микроскопические шаровые молнии, и едва заметно переливались, во-вторых, сам холм, поросший высокой травой, никак ими не освещался, не отбрасывал теней и практически сливался с темнотой, так что невольно возникал неприятный эффект обмана зрения.

Немое оцепенение могло продолжаться сколь угодно долго, но в костре вдруг треснул прогоревший сучок, все вздрогнули, а Лиза чертыхнулась. Беззвучно и молниеносно скопище переливающихся голубых шаров оказалось в непосредственной близости от людей, зависнув над землёй неправильным ромбом, а один из них оторвался от общей стаи, приблизился и повис совсем близко от лица остолбеневшей Лизы, и далее ни Алексей, ни Аркадий, ни Мария, ни тем более сама Лиза уже не могли отделаться от ощущения, что этот мертвенный сгусток света внимательно, нагло и с интересом её изучает.