Ллойд заправляет новый листок и начинает заново, он пишет все как подобает: тут тебе и цитаты, и даты, и номера войск, обсуждения в кабинете, трансатлантический антагонизм. Он свое дело знает – все это лишь предположения, потенциальные возможности, пробные шары. Источники всех сфабрикованных цитат или «анонимны», или «работающие в этой сфере должностные лица», или «эксперты по данному вопросу». Никаких имен. Тысяча четыреста слов. Ллойд подсчитывает, сколько это будет стоить. Хватит, чтобы заплатить за квартиру – хоть какое-то облегчение. Еще он сможет купить Жерому приличную рубашку. И сводить Айлин куда-нибудь выпить.

Ллойд перечитывает текст, красной ручкой вычеркивая куски, которые можно оспорить. От этого статья становится короче, и он добавляет пару повторяющих друг друга цитат от «федеральных чиновников из Вашингтона». Перепечатывает, вносит поправки и отправляет текст по факсу из копировального центра на его улице. Ллойд несется обратно домой, делая передышку на лестничной клетке. Он пытается улыбнуться. «Чертов лентяй», – говорит Ллойд сам себе. Он колотит в дверь Дидье. «Айлин, ты там?» Он входит к себе и находит запылившуюся бутылку Танкерея, наливает рюмку и болтает джин во рту: джин обжигает щеки. Липу он сдал впервые. «Но вроде все нормально, – комментирует Ллойд. – Давно пора! Столько сил сэкономил!» Он наливает еще джина в ожидании неотвратимого звонка.

И вот он раздается.

– Нам надо уточнить источники, – говорит Мензис.

– В смысле уточнить?

– Распоряжение Кэтлин. Кстати, слать тексты по факсу прямо к дедлайну – это убийственно. Пришлось все по новой набирать. Будь добр, наладь уже электронную почту.

Хороший знак: Мензис рассчитывает на дальнейшее сотрудничество.

– Ты прав. Прямо сейчас займусь починкой компьютера.

– И насчет источников. Надо кое-что прояснить. Например, странно смотрится цитата в третьем абзаце. Что за человек, «знакомый с содержанием доклада», если мы ни о каком докладе не упоминали?

– Ой, я что, это оставил? Я хотел вырезать этот кусок.

Они дальше проходятся по статье, что-то правят, и, все разрешив, кладут трубки. Ллойд делает еще глоток джина. Снова звонит телефон. Мензис не до конца доволен.

– Все же у нас не упоминается ни одного конкретного источника – человека или организации. Можно просто сказать «министерство иностранных дел Франции»?

– Не понимаю. А что, «должностного лица» недостаточно?

– По сути, у тебя всего один источник информации, да и тот не назван. Для передовицы слишком размыто.

– Как это размыто? Вы такое постоянно публикуете.

– Ты же вроде сказал, что в министерстве все подтвердили.

– Подтвердили.

– Мы что, не можем этого прямо сказать?

– Я не собираюсь сдавать свой источник.

– Дедлайн уже скоро.

– Я вообще не хочу, чтобы там было что-то про Францию. Пишите «должностное лицо», этого достаточно.

– Если ты не согласен на более точные формулировки, мы не сможем это опубликовать. Мне очень жаль, но так сказала Кэтлин. А это значит, что у нас сорвана передовица. Что, как ты понимаешь, серьезно, учитывая, как мало времени осталось до дедлайна. Так что решать надо прямо сейчас. Может, сдашься? – Мензис ждет. – Ллойд?

– Скажи «из источников в министерстве иностранных дел».

– Точно?

– Да.

– Это меня устраивает.

Но Кэтлин, как выясняется, нет. Она звонит знакомому в Париже, который открыто смеется над статьей. Мензис перезванивает Ллойду.

– Кэтлин знакома с какой-то шишкой из пиар-отдела министерства. Твой источник круче?

– Круче.

– Насколько?

– Просто круче. Я не могу вдаваться в подробности.

– Я поборюсь за статью с Кэтлин. Я в твоих источниках не сомневаюсь. Но мне-то хоть намекни. Не для печати.