входя в переговоры о границе и предоставляя оные до формального трактования о мире, предложить уполномоченным от Баба-хана следующие прелиминарные статьи, как скоро получите вы удовлетворительный ответ на письмо, писанное к Гилянскому правителю

1. Прекращение с обеих сторон воинских действий.

2. Всякой стороне оставаться во владении тех мест, где какой державы находятся войска.

3. До заключения мира или до разрыва переговоров, могущие встретиться пограничные разногласия разбирать полюбовно, через нарочно определяемых для сего с обеих сторон комиссаров, назначая им съезд в Елизаветполе или в ином пограничном городе.

4. По подписании сих прелиминарных статей уполномоченными от персидского владельца Баба-хана, те же уполномоченные или другие, немедленно будут назначены к отправлению в С.-Петербург для заключения мирного постановления»[90].

В контексте ухудшавшихся практически с каждым днем русско-турецких отношений, Петербург настаивал на необходимости добиться заключения как можно скорейшего перемирия. Более того, главнокомандующему был дан совет самому уже обратиться с мирными предложениями к иранцам. Так, министр иностранных дел России А. Будберг в своем письме Гудовичу от 14 ноября 1806 г. писал «Приобретение Кубы и Баку заставляет тем паче помышлять о скорейшем окончании мирных переговоров, начавшихся с Баба-ханом, а потому ПИ. соизволяет, чтобы употреблены были все возможные средства для достижения сей цели. Имея в руках Дагестан и часть Адербейджана, в.с. можете без унижения российского достоинства отозваться к Баба-хану прямо с повторительными предложениями мира. Сей поступок, при новых успехах вами одержанных, не иначе может быть почитаем, как явным опытом умеренности Российского Двора и не чаятельно, чтобы Персияне учинили из сего другое заключение. А между тем я должен открыть вам, что мир с Баба-ханом весьма нужен в теперешних обстоятельствах, на случай войны с Портой Оттоманской, и чтоб самих персиян обратить против турок, буде сие возможно»[91].

Российская сторона опасалась происков французской дипломатии. Вполне обоснованные опасения внушала ей деятельность французских эмиссаров Ромье и Жобера, посланных Наполеоном на Восток.

В результате, в Тегеран для переговоров был послан адъютант Гудовича майор Степанов, выехавший из Тифлиса в половине декабря. Между тем, 18 декабря 1806 г. Турция, подстрекаемая Францией, наконец, объявила России войну. Несмотря на это, в Петербурге все таки (даже несмотря на известие об объявление войны, которое было получено там 3 января 1807 г.), не исключали возможности заключения с Ираном перемирия. Так, в письме Гудовичу, от 7 января 1807 г., император Александр I выражал надежду, что даже в нынешних условиях с Ираном все таки можно договориться «Пред сим объяснено вам было желание мое, дабы, предупреждая разрыв с Портой, стараться прекратить неприятельские действия с Персией и, буде можно, соединиться с Баба-ханом против турок, дабы обратить все ваши силы и все внимание в сию сторону. К удовольствию моему скоро я получил известие, что через попечения ваши учинен начальный шаг к мирным переговорам. Ныне сей предмет сделался столь важным, что достижение оного я признаю началом будущих успехов, и потому поручаю сие дело особенному вашему старанию, предоставляя благоразумию вашему изобресть для сего приличнейшие способы. Нахожу нужным только повторить мое желание, чтобы границы российские остались в том положении, в каком оные теперь находятся, т. е. по Куру и часть Аракса, заключающую в себе область Елизаветпольскую и ханство Карабахское»