Оценивая боевые качества обеих противников, и сообразуясь с желаниями правительства, Гудович решил, в складывавшихся обстоятельствах, действовать против турок наступательно, а против иранцев – оборонительно. Оставив отряд генерал-майора Небольсина на границах Карабахского ханства против персов, части генерал майора И. Рыкгофа в Имеретин и Мингрелии, а также небольшие резервы в Тифлисе и вокруг него, главнокомандующий решил с остальными силами оперировать против турок на следующих основных направлениях на Поти, на Ахалцих и на Карс.

Первая крупная боевая операция против турок была осуществлена в направлении Карса, который, как надеялся Гудович, будет сдана Мамед-пашой русским, прежде обращавшегося к ним за покровительством. 16 марта 1807 г. небольшой отряд (ок. 2500 чел.) генерал-майора Несветаева пересек границу, отбросил турок у Баш-Шурагеля и продолжил движение к Карсской крепости. Однако, надежды на добровольную сдачу крепости не оправдались, и уже 26 марта, не имея возможности с наличными силами предпринимать штурм, отряд Несветаева отступил к с. Бальдераван. Между тем, сам главнокомандующий, приказав Рыкгофу идти на Гурию, 17 апреля 1807 г. выступил в поход на Ахалцихский пашалык, имея целью захват Ахалкалакской крепости. С падением крепости можно было рассчитывать на покорение всего пашалыка.

В документе, составленным позднее Д.А. Милютиным, подчеркивается важное стратегическое значение Ахалкалакской крепости. Так, там отмечается «Ахалкалакская крепость была важна для гр. Гудовича она обеспечивала дальнейшие предприятия на Ахалцых. Потому решился он взять ее приступом. Надеясь тем более на успех, что гарнизон состоял из 1500 человек»[97]. Однако, штурм начавшийся 9 мая, окончился неудачей и отступлением русского отряда от стен крепости.

Тот же автор следующим образом представляет обстоятельства имевшего место штурма, раскрывая параллельно причины неудачи «Приступ назначено было произвесть на рассвете с 8 на 9-е мая тремя колоннами, состоявшими из полков Херсонского и Кавказского гренадерского, 9-го и 15-го егерских, всего пехоты под ружьем 2900 человек. Начальниками колонн были генерал-майоры Титов, Портнягин и гр. Гудович, сын главнокомандующего. Ночью подошли они к назначенным местам и на рассвете, по сигналу с батарей, двинулись на приступ, о чем турки были предупреждены бежавшим из нашего лагеря татарином. Они вывели из крепости всех безоружных обывателей, имели только одних военных и подготовились к мужественной обороне. Они встретили наших сильным огнем. Солдаты, выбранные из гарнизонов и рекруты прошлогоднего отделения, не бывалые в деле, и коих состояло наполовину, забыв запрещение стрелять, доколе не взойдут на стену, открыли огонь слишком рано, потом поставили лестницы не в назначенных местах, не там, где стена ниже, но где она высока, на которую хотя взлесть и можно было, но опуститься в крепость трудно. Одолевая препоны, старые солдаты взошли на стену, овладели одною башнею, взяли пушку и знамя, некоторые из них спустились в крепость, но молодые солдаты не поддержали их. Гр. Гудович ввел в дело резерв, оставя при себе только 150 человек пехоты, 3 эскадрона драгунов и казачий полк, для удержания показавшейся в тылу его неприятельской конницы. Штурм продолжался около 5 часов. Все усилия были бесполезны и наконец турки взорвали башню, занятую нашими войсками, которые полетели на воздух. Гр. Гудович велел отступить. Турки сделали вылазку и отбили орудие, стоявшее от крепости в 40 саженях, откуда стреляло оно в ворота и уже до половины их разбило. Потеря наша простиралась убитыми и ранеными до 897 человек. После неудачного приступа гр. Гудович не решился продолжать наступательных действий к Ахалцыху, возвратился в границы Грузии и стал у Цалке»