— Ну, давайте! Оправдывайтесь! Расскажите мне, как всё получилось случайно? — шипит рассерженный хозяин.

Мороз пробирает от хриплого свиста. Лучше бы он кричал. Орал в голос последними словами — было бы легче...

— Я...

— Прекратите! Хватит изображать передо мной не пойми, что! Вы так переигрываете, что просто противно!

— Я не...

Замолкаю, принимая его гнев как есть — что бы я сейчас ни сказала или не сделала — бесполезно.

— У вас там, в департаменте безопасности королевства — вовсе лишились рассудка?

Страшно, но я поднимаю голову и вопросительно смотрю чудовищу прямо в глаза. Департамент безопасности? О чём это он?

— Подождите, — произнесла я (надо отдать должное — даже вслух), вот только меня по-прежнему никто не слушал.

— Девочка уедет. Этой же ночью. Я её не отдам! Это ясно?

— Нет! — ору, чувствуя, что это, наверное, последнее сказанное мною при жизни, но...

Нет! Непонятно! Ничего непонятно, милорд Ройсбург. Непонятно. Зачем вы обманом притащили меня сюда? И нечего всё сваливать на ребёнка — не такая уж я и дура (хотя нет, дура, конечно, и то, что полезла в оранжерею это подтверждает, но я-то сейчас не об этом!), чтобы не понять — комнаты и обед были приготовлены заранее. Непонятно, зачем вам всё это, если здесь столько тайн?

— Посидите здесь, — прямо в стене чудесным образом появилась дверца. Толчок, и я кубарем лечу вниз по ступенькам (ни одной царапины — если кто-то мне потом скажет, что это счастливая случайность — не поверю). — Если вы попытаетесь хоть как-то обойти заклятие и выдать, что видели девочку у меня — вы умрёте. Если попытаетесь рассказать о том, что видели в саду — вы умрёте, а я постараюсь сделать так, что тот, кому вы вознамерились разболтать мои тайны, он... Тоже умрёт! Понятно?

— Да... простите. Простите меня, милорд Ройсбург.

Смотрю на мага через толстые магические прутья решётки, надеясь, что здравый смысл вернётся к обезумевшему от гнева. Что это он сотворил с домом? Темница появилась, благодаря магии хозяина, или всегда была припасена на случай непрошенных гостей? Сколько ещё тайн в поместье? И сколько... несчастных замуровал этот монстр в эти... толстые стены?

Мне вдруг стало очень страшно. Я села на землю, обняла себя руками и...

— Пожалуйста, — прошептала, подняв глаза в последней, отчаянной попытке достучаться до...

— Молчите лучше! — шипит он и... теряет контроль.

Ко мне летит сгусток магии — хищный, смертельный. «Что будет с моими тюльпанами?» — успеваю подумать, и в ту же секунду мне становится невообразимо стыдно, потому что о цветах я подумала, а о Клайве — нет.

— Какое погружение в роль! Жертва!

В глазах некромага — ненависть и презрение, но... в этот самый момент мне удаётся разглядеть его ауру — должно быть, от бешенства и выплеска силы маг утратил контроль.

— А-а-а-а! — от ужаса вырвался крик.

Если у Клайва из порванной в клочья ауры сочилась серебристая переливчатая энергия, то у милорда — тьма. Чернильно-чёрная, непроглядная. Внутри некромага живёт нечто — то же, что пыталось вырваться из запертой оранжереи.

— Налюбовались?! — прислонился к решётке хозяин поместья. — Теперь вам придётся с этим жить... под моим присмотром! Никакая клятва не выпустит вас отсюда, и... Вы сами в этом виноваты!

7. Глава седьмая

«Всё будет хорошо. Хочешь, разнесём темницу?»

Я вздыхала, поглядывая на прутья магической решётки, слушая шёпот растений, что пытались меня успокоить и подбодрить. Растениям всё равно, в чьём саду они растут, растения говорят с растомагом, так что, господин некромаг, если я захочу — вы проиграли!

Попросить деревья разнести поместье и сбежать? Куда? В Академию? Меня отчислят. И потом... Дело не в этом. А в том, что я виновата. Пошла на поводу у ребёнка и собственных амбиций. Ройсбург прав.