– Едем.

Лаба сразу забралась на лошадь, а Нарс, как я и предполагала, подошёл к рабам.

– Вы все, слушайте сюда! Сегодня вас изволила купить Чара Анрэйт, принцесса Артаны. Теперь она ваша хозяйка, так что проявите уважение! – На его голос приподнялся младший, а старику помог сесть старший из братьев. – Без выкрутасов, ясно? С правилами замка вас ознакомит староста рабочего дома. Кого сможем, – и он скользнул взглядом по тщедушному телу старика, – вылечим. Без разрешения рты не разевать. На госпожу не пялиться, и близко к ней не подходить. Уяснили?

Рабы закивали – все, кроме высокого. Его тёмные, усталые глаза как раз были устремлены на меня, но потом он медленно перевёл взгляд на Нарса, который завёл беседу с охранниками торговца. О чём Тихий в этот миг думал? При свете дня я различила его широченные, несмотря на худобу, плечи, и красивые длинные пальцы, присущие скорее магу и воину, чем крестьянину, а ещё черты лица – не типично вардарские. У мужчины были густые «орлиные» брови, слегка заострённый нос, и хотя недостаточно смуглая для стеакса кожа, всё-таки я поняла, что он – метис.

– Госпожа, – позвала меня Лаба, и я поспешила сесть на Тюльпана, расправляя плащ.

Каким бы мужественным Тихий ни был, как бы ни были красивы светлые глаза старшего, как бы ни переливались на солнце тёмно-золотистые волосы самого крепкого из рабов, названного Оутом – все они утратили свободу не просто так, и внешняя привлекательность не имела особого значения. Теперь моей задачей было понять их души.

От поселения до замка было от силы полчаса неспешной езды, и мужчины шагали бодро. Лаба беспечно болтала о других, более приятных покупках, я же раздумывала над тем, что скажет о моём поступке отец. Ладно ещё больной, его можно было вылечить, но старик? И всё-таки мне хотелось донести до родителей, почему я сделала именно такой выбор. Если, конечно, они захотят слушать.

Как и всегда, мама узнала обо всём прежде, чем я добралась до дому. Наверняка кто-то из работников по короткой тропе добежал и нашептал за дополнительную плату.

– Удачно сходила за покупками! – усмехнулась она, когда я, передав рабов заботам смотрителя Грэйва, поднялась в большую залу. – Один больной, один немой, один буйный, и в придачу старик, которому от силы год остался…

– И два отличных воина, – сказала я, ничуть не испугавшись её укоризненного взгляда. – Уверена, они будут нам верно служить в благодарность за спасение!

Мама поднялась со своего любимого кресла, обитого красным бархатом. Она была, как и я, небольшого роста, но осанистая, величавая, с густыми каштановыми волосами до пояса и большими зелёными глазами.

– Возможно. Или от них будут одни проблемы. Сколько ты потратила?

– Немного, мама. Четверых отдавали за бесценок, но самого младшего точно можно вылечить, а тот, высокий, наверняка сильный. Они быстро привыкнут к жизни на пустоши, и, уверена, станут усердно трудиться. В конце концов, ни один из них не сидел в тюрьме! К тому же, я считаю, что…

– Я потом на них взгляну, – перебила она. – Надеюсь, возвращать никого не придётся. И не думай, что сможешь вытворять подобное постоянно!

Сказав это, она отвернулась, как бы давая понять, что могу заниматься своими делами и дальнейший диалог бессмслен. Для приличия я посидела ещё немного в кресле напротив, а потом пошла по прохладному каменному коридору в дальнюю часть замка, где было крыло для рабов.

Мне хотелось лично проследить, что с ними нормально обращаются. Грейв был вспыльчивым и грубым человеком, и зачастую предпочитал не объяснять всё по-человечески, а сразу бить. Отца это не особо беспокоило, а вот меня – да. Особенно после случая с молодым рабом, который в прошлом году сбежал и повесился на пустоши из-за многочисленных унижений и избиений.