Банковская карточка Джейк теперь была бесполезной. Она на перекладных отправилась из Боулдера на север. По дороге ей приходилось просить у людей еду, она обматывала голову мокрой от пота майкой, чтобы пыль не забилась в легкие. Ей приходилось спать в сточных канавах и на стоянках для отдыха на границах штатов, а когда, в конце концов, она добралась до канадской границы, ее шатало от голода. К счастью, Иссушение тогда еще только начиналось, и на границе оставалось много неохраняемых участков. Поэтому формально Джейк можно назвать одной из первых «климатических беженок», которым удалось беспрепятственно пересечь границу.

Неподалеку от городка Эстеван в провинции Саскачеван ей удалось найти заброшенную ферму, завещанную ей отцом. Большинство расположенных на ее территории построек разграбили, с них сорвали все деревянные детали, поля чуть не по колено покрывала пыль, но каким-то образом у старой ивы уцелел колодец, где можно было набрать чистой воды, и нетронутым оставалось убежище от ураганов. Джейк пряталась в нем около месяца, питаясь просроченными консервами, отсыпаясь и собираясь с силами. Как-то под вечер до нее донеслись голоса людей, обыскивавших наверху развалины. Кто-то даже пытался взломать дверь погреба, служившего штормовым убежищем, но Джейк подперла ее толстым железным прутом. Через некоторое время грабители угомонились и ушли.

На следующее утро она по удушливой пыли добрела до железной дороги в находившемся неподалеку Эстеване. Там ей удалось забраться в большой грузовой вагон, где она обнаружила новые автомобили, покрытые белой полиэтиленовой пленкой. Вагон вез двенадцать новеньких «мерседесов», на которые, как ни странно, нашлись покупатели, несмотря на то, что по обочинам дороги брели задыхавшиеся, голодные люди с бледными, синюшными лицами. Она отыскала машину с незапертой дверцей и села в кресло, обтянутое серой кожей. Запах новой машины был настолько резким, что у нее тут же разболелась голова. Джейк нашла в бардачке ключ зажигания и во время путешествия на запад слушала радио, откидывала сиденье, включала печку, а когда ветровое стекло покрывал особенно густой слой пыли, приводила в движение дворники.

Поезд прибыл в Ванкувер через два дня. Там она узнала, что университет закрыт, а имущество его разграблено. Тем не менее ей удалось найти некоторые свои вещи, включая отцовскую коробку, а в банке она смогла снять остатки сбережений. Там же она выяснила, что долги по студенческим займам, которые она собиралась выплатить из профессорской зарплаты, пережили Иссушение. Она сняла дешевый номер в старой гостинице на берегу океана, но еда была безумно дорогая, а если бы она не начала выплачивать задолженность, ей грозило банкротство. В отчаянии она подала заявление о приеме на работу, о которой в объявлении говорилось лишь в самых общих чертах. Работать предстояло на острове, расположенном к северо-западу от города. Правда, уровень ее образования был гораздо выше того, который требовался для лесного гида в Лесном храме Гринвуда. Полученный ею положительный ответ избавлял Джейк от реберной чахотки и нищей жизни в удушливой пыли, а главное – давал возможность умиротворяющего общения с растущими на острове деревьями. Она была уверена, что основной причиной выбора компанией «Холткорп» ее кандидатуры из тысяч других было странное и бессмысленное совпадение ее фамилии с названием острова.

Джейк подошла к хозблоку перед закрытием. Там она выписала микроскоп, три прибора для измерения осадков и набор образцов почвы. Провести измерения, связанные с больными деревьями, во время экскурсий было невозможно, поэтому она решила тайком вернуться к тем деревьям после окончания рабочего дня. Правда, это могло быть рискованно, особенно если принять во внимание участившиеся наезды хранителей. К тому же на следующее утро у нее была назначена индивидуальная экскурсия, поэтому, скрепя сердце, она решила подождать с осуществлением задуманного до следующей ночи. А пока, чтобы успокоиться и привести мысли в порядок, Джейк захотелось ненадолго прогуляться к океану.