– Спасибо, Шана, – поблагодарил Северин, когда служанка Кейлии, наполнив его чашку, покинула беседку вместе с остальными слугами.

– Ваше Высочество, вы выглядите огорчённым, – тут же начала Астра, жалостливо приподняв брови. – Мы можем чем-то помочь?

– Астра, – предупреждающе произнесла Кейлия. Девушка затихла, немного отодвинулась от Северина, который всё ещё не привык к её настойчивости и любви лезть в чужое пространство. Кейлия сдержанно улыбнулась и спросила: – Как прошло твоё занятие?

– О, замечательно, – проворчал Северин. – Я читал книги. Представляешь?

– Какое веселье.

Северин кивнул, отпил чаю и быстро стрельнул взглядом в сторону Астры. Она, широко улыбающаяся, наверняка думающая, что в этот раз точно очарует принца, этого не заметила. Зато Кейлия сразу всё поняла.

– Оставь нас, Астра. Я хочу поговорить с братом наедине.

Астра свела брови и поджала губы, задетая её тоном, но спорить не стала. Молча встав и поклонившись, она ушла, даже не спросив, когда они встретятся в следующий раз.

– Она меня скоро сожрёт, – в ужасе прошептал Северин, проводив Астру взглядом. – Чего она вечно липнет ко мне?

– Потому что ты сексуальный.

Северин подавился чаем.

– Что?

– Это правда. Она сама так говорила. К тому же ты принц.

– Но не наследный же!

– Какая разница? Неужели всё ещё не понял, что тобой попытается завладеть каждая девица?

– Какой кошмар…

– Почему же? Астра довольно симпатичная, как и Эрин. Марта любит баллады на орлэйтском языке и очень любознательная, а Элда…

– Ну всё, хватит! Почему ты меня так ненавидишь?

– Наоборот, люблю, так что хочу найти тебе достойную избранницу.

– Не надо мне никаких избранниц.

– И правда, как я могла забыть? Ты уже влюбился в свою прекрасную Иштар.

Северин, метнув на неё убийственный взгляд, покраснел до корней волос.

– Что за ерунда?

– Говорят, ты к ней едва не по имени обращаешься. Шана видела вас вчера в саду, сказала, вы очень мило общались и подшучивали друг на другом.

– Это пункт договора, – пробубнил Северин, очевидно, надеясь, что Кейлия его не услышит. – Точнее, я стараюсь сделать всё, что в договоре был такой пункт.

– Странно, конечно, но кто я такая, чтобы осуждать других за их предпочтения…

– Кейлия!

– Шучу-шучу. Но если серьёзно, чего ты так взъелся? Кроцелл кажется милой. Уже три дня прошло, а она до сих пор не сбежала. Разве это не успех?

Северин открыл рот, но тут же закрыл его и покачал головой. Кейлии хотелось встряхнуть его, напомнить, что он всегда может поговорить с ней, рассказать, что его гложет, но она не могла выдавить ни слова. Северин всегда был закрытым и не любил делиться своими переживаниями. От него можно было добиться только неуместных шуток и флирта, на который он переходил, даже не замечая этого. После смерти матери он закрылся окончательно, покорно соглашался со всеми безумными идеями Кейлии и Маркуса. Если и говорил, то о том, как устал постоянно выполнять дурацкие задания чародеев, которые брались за его обучение.

Сейчас этого не было. Только в первый день он в ужасе сообщил Кейлии, что церер Кроцелл узнала, кто был в экипаже в то злосчастное утро – и то исключительно из-за того, что Северин умудрился проболтаться. Он боялся, что король разозлится, однако Кейлия заверила, что всё уладит. Что, собственно, и сделала: именно она тем же вечером рассказала королю обо всём и смогла убедить его не наказывать Северина. Всегда за все проступки доставалось именно ему и Маркусу, поэтому Кейлия, даже если не была виновата, бралась за разговор с отцом и находила компромисс.

Так было и в этот раз: король не стал предавать случившееся огласке, лишь сделал им выговор и усилил охрану дворца, чтобы они вновь не попытались сбежать. Северин едва не умер от страха и облегчения одновременно, когда Кейлия рассказала ему об этом. Однако по-настоящему ему не стало легче. Он всё ещё был задумчивым, хмурым и нервным, на завтраках и ужинах часто ругался с королём, если тот хотел поговорить об его обучении. Кейлия знала, что церер Кроцелл отчитывается о ходе обучения Северина перед Верховным и королём, но не более того. Северин не рассказывал многого и часто лгал.