– Да, но…

– Никаких «но». Правила не зря написаны.

– Я боялся, внутри могут оказаться какие-нибудь школьники.

– А кто там был?

– Парень, ему лет тридцать примерно. Точнее не скажу, он здорово обгорел.

– Надеюсь, ты держался возле входа.

– Да, я был осторожен. Руки немного обжег, ну а в остальном полный порядок.

Мы заглянули через окна в машину пострадавшего. Ничего не было видно, кроме старых газет и двух банок из-под пива на заднем сиденье. Мы оба знали, что открывать дверцы не следует: это забота полицейских, которые не обрадуются, если мы нечаянно уничтожим какие-нибудь улики.

– Как все выглядело внутри? – спросил Нагл.

– Там был газовый генератор электричества, так что… может, наркотики?

– Скорее всего, готовили метамфетамин, – согласился Нагл. – Здесь такое место, куда точно никто не заявился и не помешает им.

– Им?

– Такими делами обычно занимаются вдвоем, а то и компанией. Может, второй куда-то вышел или его завалило всем этим дерьмом. Если так, он уже покойник. Видел что-нибудь еще?

Я сделал вид, будто вспоминаю.

– Ничего особенного. Обычный бомжатник с кучей всякого мусора.

– Химикаты, которые нужны для производства мета, очень легко загораются. Наверное, какая-нибудь искра пролетела, и готово дело, все полыхнуло. Помнишь, как в прошлом году, возле Рэншоу?

– Еще бы, – сказал я.

Незачем было и воздух сотрясать, мы оба и так прекрасно знали, о чем речь. В то время это была самая громкая история в округе: два варщика мета нечаянно спалили тридцать акров леса и поджарились сами, избавив родственников от расходов на кремацию.

– Тащи-ка свою задницу в больницу.

– Вроде как незачем…

– Это приказ. Пусть там тебя осмотрят, просто для перестраховки.

– Да, хорошо, – согласился я. Вот у меня и появился отличный повод убраться отсюда вместе с деньгами. – Поеду прямо сейчас.

– Правильно. И кстати говоря: ты тут отлично поработал, – похвалил Нагл. – Если парень выживет, то благодаря тебе.

Пола вернулась во втором часу ночи с тем полуизмученным, полувозбужденным выражением лица, которое всегда бывает у нее после тяжелого вечернего дежурства. Порой я даже завидовал тому, что работа способна привести жену в такое состояние. Мне-то уж точно не видать подобных чувств, собирая стеллажи или работая с листовым металлом. Впрочем, в ту ночь я впервые был взвинчен больше Полы. Напряжение не отпускало с тех пор, как я вернулся домой с деньгами. Я пытался сдерживать нервную энергию во время нашего разговора, но внутри она так и кипела.

– Вот и мой храбрец! – воскликнула Пола, и я не смог сдержать улыбку. Она часто приветствовала меня комплиментами. Вряд ли я их заслуживал, однако они всегда казались искренними.

– Кто тебе рассказал?

– Ребята со скорой. Сказали, ты бросился в горящее здание. Страшно было?

– В той части дома, куда я зашел, мне ничего не грозило. Несколько минут уж точно.

– И ты вытащил парня наружу.

– Как он?

– Не слишком хорошо. Его привезли во время дежурства Келли, так что это она накладывала повязки. Пострадавший слишком плох и не перенесет транспортировки, иначе его отправили бы в Филадельфию.

– Он выживет?

– Это лотерея. Может и до утра не дотянуть.

Я кивнул, стараясь переварить информацию.

– Нагл тоже заскакивал в больницу, сказал, что велел тебе приехать на осмотр. Почему ты его не послушался?

– Мне стало лучше, – солгал я.

– А чего не спишь? Уже поздно.

– Да не уснуть никак.

– Давай я сделаю тебе перекусить? Или мелатонин прими, обычно помогает.

– Нет. Я хочу с тобой поговорить.

– Нервный ты какой-то. Ты нормально себя чувствуешь?

Я обдумал ее вопрос.

– Точно не знаю.