Такое обоснование может быть обнаружено в самом гражданском праве как живой и динамично развивающейся системе, а также в выполняемой им в человеческом обществе социальной функции.

Следует отметить, что понимание социальной функции права в наиболее полном и обоснованном виде в науке впервые было высказано более столетия назад французским ученым-правоведом Л. Дюги. Разработанная им теория, отразив свойственные времени ее создания объективные закономерности общественного развития, в итоге оказалась способной научно объяснить, почему субъект права в своей деятельности должен учитывать и общие интересы.

Проанализировав состояние современного ему общества, Л. Дюги пришел к выводу о том, что объективные потребности делают необходимым отказ от понятия субъективного права и замену его понятием социальной функции, т. е. социальной обязанности, заключающейся в выполнении индивидом некоей миссии[387]. Ученый считал, что распространившаяся во Франции к концу XIX в. практика объективной ответственности за вред, причиненный вещами, связана с тем, что собственность перестала быть правом и становится социальной функцией, а потому элементом этой функции является собственник, который, «извлекая пользу из блага, держателем которого он является, должен нести риск вреда, причиненного этим благом»[388]. Если же индивид откажется выполнять свою функцию, то в обществе произойдет беспорядок из-за того, что существенным общественным интересам будет причинен вред. Это объясняет, по мнению Л. Дюги, почему действия человека, не соответствующие лежащей на нем функции, подавляются обществом. Отказ от индивидуалистической доктрины субъективных прав и замена ее идеей социальной функции позволяют возлагать на человека обязанности особого рода – например, получать образование и трудиться, а кроме того, дают возможность ограничивать его действия в интересах коллектива[389]. Столь критикуемая современниками ученого[390], эта мысль позднее нашла свое воплощение в ст. 29 Всеобщей декларации прав человека ООН от 10 декабря 1948 г., согласно которой «каждый человек имеет обязанности перед обществом, в котором только и возможно свободное и полное развитие его личности».

Надо сказать, что идея социальных обязанностей, т. е. обязанностей человека перед обществом, членом которого он является, возникла еще в древности и первоначальное обоснование получила в трудах основателя стоицизма Зенона[391]. Позднее она была развита Цицероном, который считал, что ни одна из сфер человеческой жизни (ни государственная, ни судебная, ни частная, ни домашняя) «не может быть свободна от обязанности», в служении которой проявляется «вся нравственная красота жизни», а «в пренебрежении к ней позор»[392]. Воплощена эта идея была в общественной жизни муниципий Древнего Рима, в которой существовал обычай, когда «гражданин ручался своей civitas, что израсходует определенную денежную сумму или выполнит какие-то работы в интересах общества»[393].

В XIX в. указанная идея приобрела новое значение, что было обусловлено сложившейся в то время кризисной ситуацией, когда негативные последствия развития капиталистических отношений можно было нивелировать, только ограничив свободу усмотрения индивида в интересах социального целого