Все это важно осознать и выговорить – иначе так и будем если даже не брести на убой, то блуждать в тумане по кругу.

Политическая нация. Реальность такова, что это понятие сводится сегодня к гражданам РФ – и только к ним. Сохранение целостности, спасение, укрепление (трудно надеяться, но и гипотетическое процветание) живущей по принципу государственного эгоизма Российской Федерации – пусть и не самый стремительный, но единственно возможный путь к реинтеграции политической нации в уточненных по сравнению с прошлым (то есть с легко просчитываемыми потерями) масштабах. И здесь уместна параллель с оправившейся после разгрома во Второй мировой войне Германией. С Германией сегодняшней, вобравшей в себя ГДР (едва ли реинтеграция с Белоруссией и с Украиной окажется для нас более болезненной), принявшей и обустроившей, пусть и не без трудностей, репатриантов, но и с Германией завтрашней, которая наверняка предъявит претензии на Силезию, Судеты, Восточную Пруссию, а там, глядишь, и на Эльзас-Лотарингию. И пусть нам внушают, что этого не будет и не может быть никогда, – в той или иной форме это произойдет непременно.

Не так давно в результате политических интриг при активном вмешательстве Запада было сорвано объединение с Белоруссией, поддержанное и по-прежнему поддерживаемое подавляющим большинством граждан обеих стран. Любопытно, что заговорщики в данном случае апеллировали как раз к государственному эгоизму: мол, объединившись, мы будем жить хуже. Но государственный эгоизм не сводится к экономическим аспектам (даже если допустить, что расчеты Гайдара и К^>о на этот раз, в отличие от всегдашнего, оказались верны). Объединение с Белоруссией было бы прорывом, в том числе и в плане национальной идеи.

Культурная нация. Здесь ситуация также неблагополучна, но далеко не безнадежна. Вестернизации и исламизации сравнительно успешно противостоят русскоязычие и принадлежность к русской культурной традиции. Казалось бы, русская культура разгромлена (по известному сценарию ЦРУ), но не в меньшей, а на самом деле куда в большей степени разгромлены национальные культуры и псевдокультуры, призванные заполнить образовавшуюся пустоту, – украинская, прибалтийские, закавказские, среднеазиатские. Новые государства или игнорируют культуру за ненадобностью, или поддерживают узкую прослойку присяжных апологетов режима, будь он феодальным или национал-капиталистическим; вестернизованная культура входит в вопиющее противоречие с далеко не западным качеством жизни, исламский фундаментализм и вовсе отбрасывает в Средневековье. Лишь плачевное, увы, состояние русской культуры (и зацикленность многих ее адептов на мононациональной идее) мешает разглядеть, что процесс реинтеграции культурной нации идет уже полным ходом.

Этническая нация. А вот здесь вопрос особенно сложен. И русская, и славянская идеи в чистом виде не срабатывают. Бесперспективна и попытка дистиллировать этническую нацию, отсекая инородческие вкрапления, особенно те, применительно к которым существуют устойчивые фобии. А наряду с этим многие представители народов, обитающих на территории России (не говоря уж об оставшихся за ее пределами), да и сами эти народы как таковые, далеко не готовы поступиться национальной идентичностью. Вот почему формулы «советский человек» и «советский народ» были столь жизнеспособны, но и этот ресурс исчерпан: советская нация практически сложилась, но не успела окрепнуть и с началом искусственно инспирированных национальных и межнациональных волнений (а вовсе не с распадом СССР) рассыпалась. На наш взгляд, и понятие «суперэтнос» непродуктивно: слишком уж непропорциональны во всех отношениях предполагаемые составные части этого суперэтноса, слишком велика во всех смыслах роль «государствообразующего» народа – русских. Целесообразнее и перспективнее принять другую формулу: русские – заново формирующаяся после распада СССР на огромной части его территории этническая нация, формирующаяся из россиян, репатриантов и тяготеющих к русской государственности и культуре жителей ближнего зарубежья; этническое обрусение инородческого элемента является длительным, добровольным, неравномерным и субъективным процессом, ключевым фактором которого является индивидуальная самоидентификация. Формируется этническая нация; кое-как выживает культурная нация; опираясь на коллективный здравый смысл, мало-помалу начинает прозревать политическая нация. Таковы три ипостаси (стремящиеся к триединству) нации, само существование которой и является