Аналитическая рамка, задающая ролевое антитетическое взаимодействие выполняет роль «тефлонового покрытия», позволяющего «установить безопасную дистанцию между собой и объектом, справиться таким образом с ужасом перед изоляцией и аннигилирующей близостью» (Кадыров, 2000, с. 47). Эта дилемма изоляции – слияния, особенно остро стоит перед нарцистическими и пограничными пациентами (Шварц-Салант, 2007, 2008, 2010; Britton, 2002). Поэтому в терапии с такими пациентами аналитику критически важно удерживаться в позиции «неслиянности – нераздельности».

Каждому аналитику приходится экспериментировать на границе между Я и Ты, вырабатывать свои собственные способы обращения с парадоксом границ – необходимостью, с одной стороны, устанавливать и поддерживать рамку, помогать пациенту мириться с фактом существования границ и внутренне принимать этот факт как должное, и, с другой стороны, помогать пациенту видеть не только эти границы, но и новые горизонты, безграничность психического на глубинном уровне «поля взаимности, выходящего за пределы обычных границ пространства и времени, внутреннего и внешнего, моего и твоего» (Стайн, 2009, с. 127).

Помочь пациенту обрести способность преодолевать границы, выходить на новые горизонты, открывать в себе новые возможности и видеть новые перспективы – одна из основных целей психотерапии. Но при этом человек страдает, когда стираются границы, разделяющие сферы нашего бытия. Умение устанавливать и поддерживать адекватные границы – не менее важная способность человека, развитие которой в ряде случаев является приоритетной задачей в психотерапии. Аналитическая рамка позволяет решать обе задачи. Это означает, по словам Урсулы Виртц, работать «играючи» – четко представлять себе, где проходит граница между душевным миром психотерапевта и душевным миром пациента, и экспериментировать на этой границе, сближаясь с пациентом, но все же соблюдая дистанцию (Wirtz, Zöbeli, 1995).

Таким образом, аналитическая рамка должна обеспечивать одновременно и уважительное отношение к физическим и психическим границам, поддержание границ контейнера, и преодоление границ в теменосе.

Динамика «раздвигания» и «восстановления» рамки должна быть управляемой, иначе аналитический процесс может посредством механизма «скольжения по наклону» (Gabbard & Lester, 1995; см. также: Куликов, 2006, с. 64) приводить к нарушению границ. То, что происходит в случае отыгрываний (и, в меньшей степени, разыгрываний), можно сравнить с переходными состояниями, описанными антропологами, для входа в которые и выхода из них требуются особые ритуалы, очищение. Например, при инициации участники аналитической пары «соприкасаются с опасностью и приближаются к источнику силы» (Дуглас, 2000, с. 147). Поэтому и необходимо осознаваемое введение отыгранного содержания в рамки аналитического контейнера. Этому служит интерпретация, признающая потребность и снижающая примитивную тревогу, позволяя вернуться в аналитическое пространство на согласованных условиях (Young, 1998).

Восстановление рамки, не отрицающее отыгрываемых потребностей, возможно с помощью символов, которые Юнг называл «трансформаторами либидо» и средством «кристаллизации» психической энергии, ее преобразования и придания ей другой формы. Именно символы помогают, с одной стороны, признавать необходимость ограничений, а с другой стороны, релятивизировать границы. Происходит это в Винникоттовой «третьей области», в потенциальном пространстве анализа, или, в терминах Огдена, в пространстве «интерсубъективности аналитической пары» (Ogden, 1994). В аналитической психологии в последние годы все больше внимания уделяется данному измерению аналитического пространства