Но есть и плюсы в том, что мои сослуживцы – безбожно глупые экстраверты. Первый – я вижусь с ними лишь на работе, куда я, к счастью, прихожу не так часто, а второй – я с легкостью могу оскорбить их так, чтобы они ничего не поняли. Как-то раз я сказал им: «Друзья мои, я бы с радостью стерилизовал вас, будь у меня такая возможность, но поступить так с аутсайдерами и почетными ячейками гниющего общества мне, к сожалению, не позволили бы». Услышав в ответ смех, я понял, что все мои попытки донести до их разума уровень их собственной глупости заведомо обречены на неудачу.

Пятый этаж. Я смотрю на людей, мечущихся по зданию, словно кучка испуганных таракашек, и все сильнее хочу лицезреть процедуру отбора персонала. Мой босс – Эдвард Гриффит – отбирает на должности особенно ничтожных и незначительных личностей. Он буквально из-под земли откапывает тех, кому некуда деваться: многодетных родителей, больных или просто мягкотелых слюнтяев – всех тех, кто не стал бы раздувать скандал из-за пролитого ему на голову капучино.

Я, хоть и считаю себя одним из таких «овощей», все же умудрился пропустить этот кастинг на роль самого убого и получил должность, что называется, за талант, право же, не совсем свой, но об этом позже.

Минуту спустя я уже стоял у двери кабинета с приколотой к ней серебристой табличкой, золотистые буквы которой гласили: «Гриффит». Я постучал и грубый мужской голос произнес:

– Войдите!

Это прозвучало скорее как приказ, нежели как приглашение, и мне это не понравилось, хоть в глубине души я и понимал, что все обязанности моего босса в том и состоят – отдавать приказы.

– Добрый день, – сказал я, входя в прокуренный кабинет.

Это было квадратное помещение, восемь на восемь метров, в большущих окнах которого был, пожалуй, лучший вид на город. Самым сложным было не поморщиться, входя сюда. Помнится, как-то раз Гриффит бросил дыроколом в одного парня за то, что тот скривил лицо от стоящей здесь невыносимой вони.

– А, это ты, Уолтерс, – сказал он с показным безразличием. – Отдавай мне быстрее свою писанину и проваливай, я очень занят.