– В равных значит. Мы закрываем глаза на халатное отношение мистера Хэмилтона к учебе исключительно потому, что он из неблагополучной семьи. Сутками напролет ему приходится сидеть с дедушкой-инвалидом, пока мать с трудом пытается заработать на хлеб! – учитель сверлил меня осуждающим взглядом. – Не слышал, чтобы у вас были подобные проблемы. Ваши условия даже близко неравные. И при всем этом Джим оказался отличником, как и вы. Может, все дело в том, что он знает цену времени и не тратит его на пустые завистливые обвинения?

Несложно представить, что класс я покинул с полыхающими от стыда щеками. Я не мог поверить, что все услышанное мной может быть правдой. Если так, то о Джиме я знал не больше, чем о таинственном космосе.

Долгое время я бесцельно бродил по коридору четвертого этажа, с головой погруженный в собственные мысли. Не знаю, почему я решил озадачиться этим вопросом именно в тот день, понятия не имею, с чего мне в голову пришло бродить по четвертому этажу конкретно в ту минуту, но, если честно, мне хотелось бы верить, что это нелепое стечение обстоятельств было частью всевышнего замысла.

В какое-то мгновение своей прогулки из стороны в сторону я замер, потому что услышал на лестнице чьи-то шаги. Я испугался, ибо был абсолютно уверен в том, что помимо меня в школе не осталось никого, кроме директора, безвылазно заседавшего в своем кабинете, и уборщицы, которая должна была дойти до этого этажа лишь спустя несколько часов.

Спустя минуту я увидел Джима. Меня он не заметил, так как сразу повернул в противоположную сторону, после чего быстрым шагом дошел до конца коридора, потянул на себя веревочку, выдвигающую складную лестницу, и тут же взбежал по ней на чердак. Любопытство буквально заставило меня пойти следом.

Я тихонько прокрался по ступенькам и осмотрелся. Джима нигде не было видно, так что пришлось идти дальше. Я вскарабкался наверх и, подобно агенту секретной разведки, начал двигаться вглубь чердака, перебегая от одной кипы мусора к другой, оставаясь, как мне хотелось думать, невидимым.

Когда же я зашел совсем далеко, то заметил силуэт человека, сидящего на широком подоконнике чердачного окна. После услышанного от учителя, вид одинокого Джима казался мне особенно печальным. Помедлив еще минуту, я собрался с силами, подошел и присел рядом с ним.

Было удивительно, что Джим никак не отреагировал на мое появление. Он попросту продолжал смотреть перед собой, а я, будучи не в меру застенчивым, не мог первым завязать разговор. Так что мы долгое время сидели в гнетущем молчании.

– Долго ты все-таки шел, – произнес Джим в какой-то момент.

– Ты меня ждал?

– Я заметил тебя в коридоре, но поворачивать обратно было бы как-то глупо, – объяснил он. – Стало ясно, что ты, как и все остальные, захочешь составить мне компанию.

– Нужен ты мне! – обиженно воскликнул я.

На что Джим лишь скептически усмехнулся. Между нами вновь повисло затяжное молчание.

– Расскажешь что-нибудь? – предложил я.

– Нечего мне рассказывать, – пожал плечами Джим.

– Как насчет экзаменов? У тебя прекрасный результат.

– Думаешь, мне повезло?

– Пожалуй. – не задумываясь, ляпнул я и тут же пожалел о сказанном.

– Так вот ничего подобного! – воскликнул Джим так громко, что я вздрогнул от неожиданности. – Если мне нет дела до вашей чертовой домашней работы, я, выходит, идиот последний?! Так что ли выходит, по-твоему?!

– Нет, что ты, – поспешил оправдаться я, чувствуя себя до боли неловко. – Я это к тому, что ты теперь сможешь выбрать отличный колледж.

– Вот и все ваши ценности. Субъективные оценки от чужих вам людей и желание ограничить свою свободу еще на целую уйму лет ради абсолютно призрачных перспектив, – выпалил Джим.