Живые цветы-стихи

Его имя навечно останется —

В оборонных объектах построенных,

В проводах и электростанциях,

В обелисках погибшим героям. Среди нас он живёт поныне: Владивосток в броне стоит,

Подпись: «Полковник Дынин»

Потомкам архив хранит.

ЧАСТЬ II.

ЛИТЕРАТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ ОТЦА

● Начало пути (незаконченная повесть)

● Транспорт и люди (рассказ)

● Дипломная работа (рассказ)

● Болезнь и дела (рассказ)

● Миниатюры

НАЧАЛО ПУТИ

(незаконченная повесть)

Тёплый августовский день перевалил за полдень, когда Михаил Родин в сопровождении инспектора вышел из Райнаробраза. Вчера к вечеру, проделав от родного городка почти стокилометровый путь, в основном на попутных подводах, Михаил добрался до этого райцентра. Он переночевал в Доме крестьянина, а утром отправился осматривать райцентр. Быстро освоившись с нехитрой планировкой, найдя все положенные для района учреждения и заведения, он с документами направился в Наробраз, располагавшийся в небольшом деревянном здании рядом с районным исполнительным комитетом (РИК).

В приёмной заведующего сидело несколько посетителей. Дождавшись ухода последнего, Михаил негромко кашлянул и, постучав, вошёл. За столом оказалась пожилая женщин, у неё был довольно утомлённый вид. Взглянув мельком на вошедшего, она указала взглядом на стул, продолжая при этом что-то писать. Эта пауза в разговоре Михаилу показалась весьма кстати, потому что он, хоть и готовился к встрече, чувствовал себя неуверенно. А сейчас мог собраться с мыслями… Михаил в свои семнадцать лет выглядел совсем мальчишкой, поэтому он осознавал, что внешность его никак не вяжется со словом «учитель». Он надеялся на свои документы. Приличная характеристика, отличные оценки в свидетельстве об окончании Велижского педтехникума.

Эти документы вместе с направлением его в

распоряжение Бочковского Наробраза он выложил на стол. И стал ждать…

Марию Антоновну Голубеву на должность заведующей Райнаробразом назначили год назад. Оставив привычную работу в школе, она погрузилась в новые заботы, которые оказались нескончаемыми. Раздражённая таким обстоятельством, она искала сочувствия, порою жаловалась, надеясь на помощь…

Наконец оторвавшись от насущных проблем, она притянула к себе документы вошедшего.

– Слава тебе, господи, – просмотрев их, молвила Мария Антоновна. – Первая ласточка на пополнение. У нас тут учебный год на носу, а району не хватает более десятка учителей, в четырёх школах нет заведующих. Все мои запросы пока остались без ответа. Ума не приложу, как начинать в школах занятия, если нет учителей? – И, уже было, переключившись на другие дела, продолжила сетовать. – В некоторых школах даже не приступали к ремонту, не запасли дров на зиму, не хватает учебников, да и тетрадей нет. Вы меня понимаете?.. Я из сил выбиваюсь, а дела не сдвигаются. И помочь нам некому. Слыханное ли это дело? Сейчас в кабинетах пусто: кто в отпуске, кто болеет, у кого-то дети больны, работать вообще некому.

К кому обращусь, все отмахиваются, у них дела поважнее: уборка, заготовка. А твои дела, говорят, подождут. Да сколько ж ждать можно?

Михаил сидел, ошеломлённый потоком жалоб от новоиспечённого зава. Он шёл сюда с чувством боязни, думал, что будут въедливо расспрашивать, даже, возможно, экзаменовать. А тут он выслушивает целый ряд жалоб на нечуткость областного начальства, которые не внемлют нуждам школ, на нерадивость работников, занятых своими сезонными проблемами. Михаил сочувственно кивал и продолжал ждать. Наконец Мария Антоновна умолкла, она посмотрела на Михаила и, махнув рукой, как бы осознавая, что всё сказанное ею было напрасно, вновь принялась рассматривать документы Михаила, и вскоре сказала: