Он попробовал другие подходы: поиск симметрий, анализ геометрических примитивов в структуре знаков, даже элементарные статистические тесты на случайность распределения. Все без толку. Глифы словно издевались над ним, над всей накопленной человечеством наукой о языке. Они показывали свою структуру – вот же она, на экране, повторяющиеся элементы есть! – но отказывались раскрывать ее логику. Это было похоже на попытку прочитать книгу, где все буквы заменили на случайные символы, но сделали это по какому-то неизвестному, дьявольски хитрому ключу.

Вечер перетек в ночь. За окном давно погасли огни в соседних окнах НИИ, город затих, сменив дневной рев на низкое ночное гудение. А Величко все сидел перед монитором, окруженный распечатками с бессмысленными графиками и таблицами, заполненными вопросительными знаками. Хаос. Вот главное слово, которое приходило на ум при взгляде на эти странные, завораживающие и одновременно отталкивающие глифы. Чистый, дистиллированный хаос, принявший форму письма.

Но Величко знал – абсолютного хаоса в таких вещах не бывает. Должен быть ключ. Должна быть система. Просто она скрыта гораздо глубже, чем он предполагал. Задача оказалась на порядок сложнее, чем он мог себе представить. И где-то на периферии сознания снова шевельнулась та иррациональная мысль: а что, если эта хаотичность – не баг, а фича? Что, если сам язык активно сопротивляется расшифровке?

Он потер уставшие глаза и снова всмотрелся в светящиеся на экране символы. Игра только начиналась. И ставки были непонятно высоки.

7.

Ночь давно перевалила за полночь. Воздух в кабинете стал плотным и спертым, пахнущим остывшим кофе и умственным перенапряжением. Глаза Величко горели от усталости и многочасового всматривания в монитор, где подрагивали чуждые, упрямые символы. Все стандартные подходы провалились. Частотный анализ молчал. Поиск очевидных паттернов не дал ничего. Хаос смотрел на него с экрана, безмолвный и непроницаемый. Казалось, глифы действительно обладали какой-то активной враждебностью, отказываясь подчиняться человеческой логике.

Он уже был готов сдаться на сегодня, откинуться на спинку кресла и позволить тупому разочарованию убаюкать себя. Он рассеянно перетаскивал блоки изображений на экране, почти механически группируя последовательности глифов то так, то эдак, скорее от отчаяния, чем в поисках осмысленного узора. Взгляд скользил по экрану, не цепляясь, почти бездумно.

И тут, в этом состоянии полутранса, что-то щелкнуло. Как едва заметный сбой в монотонном шуме. Он замер. Вернул изображение на пару шагов назад. Присмотрелся.

Вот оно. Не отдельный глиф, а короткая, очень специфическая комбинация из двух символов. Какой-то завиток и рядом три точки в линию. Эта пара встречалась не так уж часто, но… Величко быстро пролистал остальные сканы, напряженно вглядываясь. Да! Вот она снова. И еще раз. И не просто так, а всегда… всегда в начале определенной группы знаков. Как будто небольшой "заголовок" или маркер начала.

Сердце сделало кульбит. Он лихорадочно начал искать другие закономерности. И нашел. Другая комбинация, на этот раз из трех глифов – два пересекающихся шеврона и сложная спираль – появлялась с такой же подозрительной регулярностью, но уже в конце блоков. Не всегда тех же самых, где стоял первый маркер, но позиция была явной – финальная.

Это не могло быть случайностью. Слишком уж четко. Начальные и конечные маркеры? Обозначение границ смысловых единиц? Может быть, аналог знаков препинания, только выполняющий какую-то более сложную структурную функцию?