– Я в этом деле вместе с ничего непонимающей очередью у колодца.

И как не верил, что так бывает Николай Еременко:

– Одни ишшо в бане голые – значится: как они могли, – а другие, они же:

– Уже встречают похоронную процессию у кладбища, как, однако, покойники с:

– Косами стоять, – по имению самого Савелия Крамарова.

Борису Парамонову должно быть стыдно так долго не понимать такие старые фильмы. Что Фиг-Ра, как было тоже сказано в кино с Пореченковым и Красновым Агент Национальной Безопасности:

– Люди, да, может и разные – Контора Одна. – Фиг-Ра здесь – Фиг-ра:

– Сплошная-я.

Песню слышали – нет, не До-Ре-Ми-До, как у Павла Лунгина в Свадьбе с Андреем Паниным, – а:

– Я люблю тебя нежно, – пр-но?

Тут – извиняйте – обходятся абсолютно без телячьих нежностей. Все на сплошном Театере, а, чтобы не забыться и не сбиться – надо говорить одно и то же, – но:

– Друг против друга.

Что ни фраза, что ни два слова вместе – у Б. П. – сознательная – или чуть-чуть нет:

– Ложь.

Хотя – опять включил – оказывается, Борис Парамонов еще ничего почти и не сказал – запись почти на нуле.

Сейчас началось:

– Есть еще Хомы, которые подозревают Сол-на в ненависти к либеральным западным программам.

Намекает даже, что Сол-н – скрытый антисемит. Но если только в том смысле, что память у евреев хорошая, как говорил недавно у Ивана Толстого преподаватель литературы в Петербургском университете Борис Аверин.

А по сути – это тот же Ветхий Завет.

– Поэтому и наблюдается такой разнобой – то ли в России демократия, то ли авторитаризм – такой разнобой, – говорит Б. Парамонов.

Это о каком времени говорится: что было тогда-могда, или опять и снова?

Снова – ничего такого нового, разного и разнообразного нет.

То Крым нам, то ли еще чей-то? – следовательно, речь о современности, а Б.П. – след-но, просто наводит тень на плетень, ибо никаких ни с кем разногласий здесь нет, и Б. П. – видимо – думает:

– Буду рассуждать, как Чацкий, с корабля на бал: я вас люблю, – но:

– Нич-чего-о не понимаю!

Повторяет про разоблачение Сол-м ЧК – что значит или ложь, или недостаток простой и уже давно известной логики правления здесь:

– Не только хитростью одной жива будет наша совецка власть, но и страхом ей наводимым.

Поэтому и надо кое-что – абстрактненько отрыть, чтобы уж очень долго не задерживаться каждый день на работе и, как все приличные люди, иметь два выходных:

– Страхолюднуть надо сють-сють.

Вот Солженицыным и сють-сють-нули, – но сами сють-сють и опупели, как все, однако:

– Обрадовались!

И вот теперь дают понять, что:

– Зря вы тады очень не испугались.

Во, Борис Парамонов! похоже, думает, что здесь не только все дураки, но живут настолько далеко, что его самого:

– Ответом на его весьма неприличный привет, – не смогут достать.

Уже достали.

Празднование Солженицына – это, как:

– Наверхах согласованного мероприятия.

Как и было сказано в другой передаче про высылку Сол-на:

– Послушайте, пожалуйста, запись разговоров партии с ее правительством, что они об этом думают:

– В Верхоянск его, – туда уже никто не приедет к нему из западных корреспондентов – холодно, – или:

– Луше в Ирак выслать – там очень жарко.

Спектакль на зависть – нет, не дедушке Морозу, а всё тому же дедушке Михаила Ефремова:

– Вот как надо! – ставить спектакли-то.

Читобы было пра-виль-но-о!

Борис Парамонов на одну половину сам ни хрена не понимает, а на другую половину – тем не менее:

– Дурит. – Ибо мечтает:

– Зачем вам думать, если всё равно бесполезно, – ась?

Просто-таки – чертополох, но далеко не сортового даже урожая.

Солженицын – было дело – воспринимался не только писателем, но и знаменем. – Но!