Когда баронесса вернулась домой, её гости уже сладко спали, а когда уходила во дворец утром, ещё не проснулись.

Джури разбудил громкий стук в дверь. Поначалу она испугалась, выглянула наружу, увидела даму и молодого человека при ней, и бросилась к хозяйке: «Госпожа! Госпожа! Кто-то пришёл». Адри заворочалась, поморщилась, потянулась, опустила босые ноги на холодный каменный пол, тяжело поднялась с кровати и выглянула в окно. У порога стояли герцогиня Пети и её сын Валентин.

– Чёрт, – выругалась Адри, – я забыла про них совсем. Принеси умыться.

Джури принесла кувшин с водой, Адриенна нашарила под кроватью бабуши, надела длинный кафтан поверх ночной сорочки, плеснула воды в лицо, пригладила волосы и, повязывая кушак на ходу, дёрнула ручку входной двери на себя.

– Мы заждались вас, – возмутилась герцогиня.

– Я рада, что всё же дождались, тётушка, – криво усмехнулась Адри, думая, что неприличнее: пустить гостей в чужой дом или заставить их стоять на пороге.

– Я подал кофе в саду, госпожа, – тихо пришёл на помощь Франсуа, камердинер баронессы, отвешивая лёгкий пружинистый поклон, – я повожу вас.

– Благодарю вас… – начала было Адриенна.

– Франсуа, – подсказал он и тут же указал дорогу к дворику, где в тени фруктовых деревьев стоял накрытый кофейный стол со свежими булочками и фарфоровым сервизом.

– Благодарю вас, Франсуа. Это очень мило с вашей стороны. Прошу вас, тётушка, кузен.

Кларисса Пети присела на стул, сложив тонкие узловатые пальцы в вышитых перчатках на ручке парасоля. Валентин устроился у неё за спиной, сразу стянув ароматную булочку со стола. Франсуа разлил по тонким фарфоровым чашкам модный напиток и остался стоять рядом.

– Спасибо, вы можете идти, – обратилась к нему Адри.

– Я всегда прислуживаю за столом, – попытался настоять камердинер.

– Я привыкла иначе, спасибо, вы можете идти, – повторила Адриенна немного более веско. Хороший слуга. Вежливый и услужливый. Безупречно одетый. Аккуратный. Даже почти ненавязчивый. Глаза и уши хозяйки дома.

Франсуа учтиво поклонился и тут же скрылся с глаз.

– Чудная погода сегодня, не правда ли? – заговорила герцогиня, отпивая глоток горячего кофе из тонкой фарфоровой чашки. Дул приятный прохладный ветер, пели птицы, копошась в зелёной листе, солнце только начинало припекать.

– Вы зачем-то хотели видеть меня, тётушка, – напомнила Адри.

– Я слышала, что в тех краях, откуда вы приехали, дорогая племянница, в очень гостеприимных краях, не принято сразу переходить к делу. Не приемлет этого и наш придворный этикет.

– И тем не менее, дорогая тётушка, я бы хотела знать цель вашего визита.

– Что ж. Я приехала выразить соболезнования по поводу смерти вашего брата.

– Благодарю вас. Что-нибудь ещё?

– Артур написал вам письмо несколько месяцев назад. Прислал его мне на случай, если я увижу вас раньше него.

– Вы привезли его?

– Конечно, – протянула герцогиня пожелтевший конверт со смятым уголком.

Адри взяла его в руки и сразу обратила внимание, что сургучная печать с гербом рода Мартен – раскинувшей крылья чайки, парящей над волнами – аккуратно, почти незаметно подклеена. Стало быть, эта ведьма Пети знает, что там в конверте. И это что-то заставляет её иногда вежливо помалкивать в ответ на дерзость племянницы. Честно говоря, выходит у неё скверно.

Адри тут же сломала печать. Сургуч тихо хрустнул под тонкими пальцами. Валентин продолжал молчать, но выжидающе смотрел на кузину. Притихла и герцогиня Пети.

«Моя дорогая Адриенна, – говорилось в письме, – с прискорбием сообщаю о безвременной кончине твоего брата Анри. В эту трагическую случайность невозможно поверить: будучи прекрасным наездником, он упал с лошади во время охоты. Мне жаль, что тебя нет с семьёй в тяжёлое для неё время. Надеюсь, что ты скоро вернёшься домой, чтобы проститься с братом, и верю, что ты сможешь достойно принять графский титул и управление имением. Артур Мартен».