– Гляди, Вовка, – говорил он мне. – Вот они красавцы, всегда их держу при себе.

Так или иначе, Фердинанд никогда не доставлял мне никаких проблем, в отличие от всё тех же соседей, которые постоянно грозились вызвать ему психушку. Но видимо, там хватало своих Фердинандов, потому что, несмотря на постоянные угрозы, этот забавный старик продолжал каждое утро напоминать нашему дому, что у него все в полном порядке.

– Не сходит, – хитро усмехнувшись, сказал Глюк.

– Это почему же? – поинтересовался я, щелкнув зажигалкой.

– Сам посмотри. – Глюк показал рукой куда-то вниз.

Выглянув из окна, я увидел стоявшую внизу машину скорой помощи. Задние дверцы машины были открыты и двое фельдшеров пытались загрузить в неё каталку с лежащим на ней пожилым человеком. Я почувствовал неприятный холодок.

– Это он? – сдавленным голосом спросил я.

– Ага, – зевнул Глюк.

– Что случилось? Он жив? – холодок продолжал усиливаться.

– Пока да, – равнодушно сказал Глюк.

– Что значит «пока»?

Глюк неопределенно пожал плечами и облокотившись на подоконник, стал с интересом рассматривать окна противоположного дома.

– Глюк! – я дернул его за рукав. – Что значит «пока?!

Он перевел равнодушный взгляд на машину скорой, затем на меня и вздохнул.

– То и значит. Сейчас он жив. А через минуту, возможно, умрет. Или через две. Или через полчаса, а может, через пять лет. Что тебя беспокоит?

– Как что?.. – я недоверчиво посмотрел на него. – Будет ли с ним все в порядке, конечно!

– В самом деле? – Глюк усмехнулся краем рта. – Тебя беспокоит его жизнь или тот факт, что теперь некому исполнить твоё поручение и тебе придется выйти на улицу, м?

Я сглотнул. Признаться, мне нечем было ответить на этот вопрос. Но Глюк был прав. Холодок, пробежавший по спине, когда я увидел Фердинанда на носилках, был не от того, что я испугался за жизнь этого человека.

– Тебе придется выйти, Вова. – с нажимом повторил Глюк.

– Я… я могу заказать доставку, – сипло ответил я, затягиваясь уже наполовину истлевшей сигаретой.

– Увы, но именно сегодня ни одна служба доставки не примет твой заказ, – Глюк не спеша вышел с балкона и направился в сторону маленького шкафа с вещами.

– Ага, ну конечно, – хмыкнул я, – Откуда такая уверенность?

Обернувшись, Глюк пристально посмотрел мне в глаза и громко прищелкнул пальцами:

– Не веришь – проверь сам.

Сунув руку в карман и достав телефон, я посмотрел на вспыхнувший экран. Абсолютно никакой сети.

«Пожалуйста, пусть все это будет всего лишь страшным сном» – мысленно взмолился я, глядя на отъезжающую машину скорой помощи.

Почти истлевшая сигарета больно обожгла мне пальцы. Вздрогнув, я выронил окурок и уставился на обожжённую руку. Думаю, это можно считать своего рода печатью, на которой ярко-красными буквами было написано: «В молитве отказать».

– Ты не понимаешь, – затараторил я, выходя с балкона вслед за Глюком. – Я не выхожу на улицу. Вообще. Неважно, какая причина, я…

– Мне кажется, это ты не понимаешь. – мягко прервал меня тот, открывая дверцу шкафа и принялся перебирать мои немногочисленные вещи. – Неужели ты ничего не понял, глядя на того старика?

– Причем здесь Фердинанд? – опешил я. – Ты ведь сказал, что с ним все будет в порядке?

– Разве? – отозвался Глюк. – Я не говорил, что с ним все будет в порядке, я сказал, что на данный момент он жив. А что будет дальше – неизвестно.

– Ну хорошо, но причем он здесь все-таки? – я начал нервничать, не понимая, куда клонит этот тип.

– А при том, – вздохнул Глюк, поворачиваясь ко мне. – Вова, ну нельзя же быть таким недалеким. Как ты думаешь, почему Фердинанд включает музыку сразу же, как проснется? Почему он не пропустил ни одного дня?