Борис остановился, пошатнулся и, найдя опору в столбе электроосвещения, схватился руками за длинные пряди волос. Парень находился там, где находиться никак не мог. Как его занесло на другой конец города? Как это так затуманилось сознание, что он, сам того не ведая, пробежал расстояние в несколько километров? Все эти вопросы лезли друг на друга, образуя в голове Бориса неоднородную кашу мыслей, предположений и догадок. Одно ему было известно наверняка: Юлия ждёт. Она вызвала скорую и теперь ждёт, когда же Боря явится обратно.

Сама мысль о том, что девушка ждёт на небывалом морозе, по-настоящему пугала Бориса. Он отбросил все прочие вопросы в долгий ящик и взял в руку телефон. Благо, что тот пережил всю суматоху и сохранил способность звонить.

Первым делом дрожащие пальцы набрали номер самой Юлии. Гудки идти отказывались. «У неё сел телефон!» – догадался Боря и тут же пальцы принялись набирать другой номер. Тот, что отвечает всегда!

Диспетчерская местного таксомотора действительно ответила мгновенно. И более того, даже в столь поздний час нашёлся водитель! И явился он быстро. И даже дорога не подвела. И были все надежды. Но всё же, как бы быстро ни мчалась желтая машина, как бы ни волновался Боря, к великому несчастью, на том месте, где юный студент последний раз видел Юлию, теперь никого не было.

ГЛАВА 2

УМОВА ЛЮБОВЬ ИВАНОВНА

Той же холодной ночью в Кавказской горной обсерватории коротала часы Любовь Ивановна. Здесь, под куполообразным сводом старинного помещения, женщина проводила дежурство. Она смотрела в окуляр оптического телескопа, что-то внимательно записывала и неустанно размышляла над внушительных размеров уравнениями, лишь изредка прерываясь на распитие чая.

В последнее время Любовь чувствовала что-то неладное. Где-то на границе восприятия крутилось странное предчувствие нехорошего. Признаться, каждый из нас ощущал подобное и сможет подтвердить, что в большинстве случаев подсознательные чувства ложны и не несут в себе предсказательной способности. Но в этот раз, насколько мы можем судить, имело место самое настоящее исключение.

– Да что это за ночь такая? – вслух спрашивала дежурная. Отвечать было некому. – Сашка заболел, финансирование урезают, но есть что-то ещё… – женщина встала из кресла и подошла к рабочему месту отсутствующего охранника. Монитор пополам делили картинки камер видеонаблюдения. Одна была направлена на центральные ворота, а другая демонстрировала непойми что. То ли общий вид обсерватории, то ли ближайшие заросли и довольно обширный участок неба.

– Видимо, нервы шалят. В тридцать пять уже нельзя работать в таком темпе! Нужно брать отпуск и на моря. Иначе я тут точно сойду с ума! Отчёты, доклады, да ещё и этот Сашка… Ну, Сашка, погоди! Ты только выздоровей, и я тебе покажу! – гневно обещала она, так и не определившись, что из всего перечисленного огорчает её наибольшим образом.

Следом, немного остыв, в голове Любы родилась следующая идея: «Разве это можно? Такие нервы… Мне бы поспать… А там, глядишь, отпустит, – женщина, призадумалась, глянула на цилиндр гигантского телескопа и продолжила: – И всё же космос не спит. Он никогда не спит, а значит, и мне нельзя! Дежурство – дело святое! Хи-хи».

Так Любовь Ивановна могла бы ещё долго размышлять над всем подряд, если бы не случай, что навсегда отразился в её памяти, как самое умопомрачительное событие жизни. Началом тому случаю послужил монитор наружного видеонаблюдения. Именно глядя в него, женщина заприметила нечто, чего просто не могло быть – яркий, огромный, стремительный огненный шар на небосводе! Она прищурилась и быстро поняла, что через призму пиксельного изображения старой камеры ничего не увидеть, а направить телескоп на подобного рода объект физички невозможно.