Обняв меня за плечи, отец потащил меня куда-то, и я, не сопротивляясь, поплелся с ним, все равно ни хрена не помню, и все дома и улицы для меня теперь внове и полностью незнакомы.

– Ты говорил что-то о шамане, а кто это – шаман? Я кроме чувака с бубном, пляшущего под заунывные вопли, и представить ничего не могу.

– Шаман – это пустая перчатка, в которую может продеть руку любое божество; цель любой религии в мире – впустить в свое тело бога или духа и забалдеть от экстаза единения с непознаваемым и прочая сакральная чухня. Но шаман, впуская в себя бога или духа, не становится слепым орудием, а оседлывает заемную силу и пересекает миры, вскрывает брюхо мира, как копченую рыбину, кроет мир, как олень ярку, берет то, что ему надо; и бог и дух в теле его – как вол в повозке: смирен и силен, и тянет, куда надо. Вот такого возничего, такое яркое солнце я должен воспитать из тебя.

– Честно, отец, пока все плохо, и час от часу только становится хреновее.

– А в родах всегда так, мать выталкивает плод из чрева с болью, кровью и последом, нечистое в сочетании с чудом рождения, мука рядом с оргазмом приноса в мир новой жизни, это всегда нелегко…

Шаг за шагом мы вернулись домой, и я с облегчением рухнул в кресло посреди удивительно чистой комнаты – где всё? Мусор, бутылки и прочая лабуда…

– Унес я все, хозяин, – глухо пробормотал Валерик, стоя в углу. – Я, как и было сказано, все почистил. Я что в окно, что к соседям, что просто в коридор смел.

– Ладно, хрен с ним, подай воды – пить хочу, не могу, как три дня по пустыне шел…

– Нельзя, – рявкнул отец под ухом и, подойдя сзади, опустил мне на плечи тяжеленные, как из камня или бетона, руки.

– Терпи: голод, жажда – это все якоря этой жизни, а тебе надо научиться сбрасывать бремя этого мира, как ящерица кожу, – легко и с оттенком радости. Молчи и слушай меня! Что я говорю – это мелочи, лишь жалкая часть твоей учебы. Что я делаю, чем присутствую в твоем мире и чем толкаю тебя вовне – вот что важно.

– Оте-е-е-е-ц, башка пустая, я не то что обряд или заклинание запомнить, я как жопу вытереть, без подробной инструкции не пойму.

– Запоминает не голова, а все тело и весь твой образ разом. Заткнись, расслабься и слушай меня.

Человек очень близко подошел к теории единого поля, когда изобрел механизмы и устройства, работающие несравнимо быстрее, чем сам человеческий мозг, очень просто – возьми, к примеру, сверхзвуковой истребитель, которым управляет по-прежнему человек, а не эти ваши компьютеры и прочая машинерия. В человеческой башке от принятия решения в клубке нейронов до реализации его в мышцах на периферии идет длинный пучок нейронов, и если по самому нерву сигнал идет моментально, то в точках соприкосновения нейронов в синапсах идет выработка медиаторов, а на это нужно время, отсюда на каждом синапсе возникает задержка до 200 миллисекунд. Сложи все задержки между мыслью «блядь, надо стрелять!» и пальцем, жмущим на гашетку, – и вуаля! Времени прошло столько, что истребитель уже пролетел зону атаки. Пилотов таких машин начали учить принимать решение всем телом сразу в обход синаптической цепочки, и на выходе мы имеем спеца, который жмет на кнопку раньше, чем успевает подумать, и попадает в цель. Или возьми, к примеру, методологию ментального сопровождения траектории выстрела в системе обучения российских снайперов, а? Звучит как полный бред, а после такого обучения стрелок сливается с мишенью и чувствует свою жертву как часть своего тела… и уже не может промахнуться – всё это люди позаимствовали из природы, а пчелы, к примеру, так живут уже сотни миллионов лет. И тебе надо жить, и думать, и чувствовать сразу всем телом, а не по отдельности видеть глазами, думать головой и так далее по списку.