– Есть! Ты его убил! – выдохнул Орген.

Вдруг послышались новые шаги.

– О нет… еще трое! Один у двери, другой справа, и один прямо по центру! – прошептал Орген.

Фицрой сжал два ножа и занял оборонительную стойку. В трех метрах раздался характерный звук – кто-то расстегивал молнии на снаряжении. Через секунду в воздухе, словно из ниоткуда, возникли три дубинки «Шок». Но не те, что он знал. Эти – массивнее, с утолщенными наконечниками и встроенными узлами, испускающими золотое свечение. Казалось, они живут собственной жизнью.

Не теряя ни секунды, Фицрой метнул нож в лампу на жире. Стекло раскололось – пламя вспыхнуло мгновенно, озарив комнату. В тот же миг в воздухе начал вырисовываться силуэт: один из врагов, охваченный огнем, закричал. Он выронил дубинку и бросился наружу, катаясь в снегу и пытаясь сбить пламя.

Центральный противник ударом выбил нож из руки Фицроя и нанес удар ногой. Капитан, использовав прием, повалил его, но тут же получил разряд дубинкой по руке. Его пальцы отказались сжиматься, а правая рука скукожилась и покрылась сединой.

– Что они сделали со мной? – мелькнуло в сознании Фицроя.

Из телефона на комоде прорвался голос Дарвина:

– Алло, Фицрой, ты меня слышишь? Подмога уже в пути!

Но Фицрой знал: помощи не придет вовремя. Он попятился к двери, надеясь выбраться наружу. Однако кто-то захватил его сзади, сдавив шею.

– Станис, не надо! – закричал Орген.

Фицрой задыхался. Станис удерживал его, а другой террорист замахнулся дубинкой. Удар с грохотом пришелся по груди капитана. Его тело пронзила боль. Еще один удар – по почкам. От удара, его вырвало прямо на галстук. Сердце замедлилось, дыхание стало едва заметным.

Орген наблюдал, как Фицрой стремительно стареет, превращаясь в дряхлого старика. С последним усилием капитан прохрипел:

– … Думаю, это Кра…

Дарвин вслушивался, но не разобрал слов. Предчувствие подсказывало: случилось нечто ужасное.

Тем временем Станис подошел к телефону. Взял трубку и, на мгновение задержав дыхание, просто слушал голос Дарвина.

– Фицрой, держись… Крафт уже вылетел. Высшая полиция на подходе. Еще немного – и ты не один, – говорил Дарвин, не зная, кто на другом конце провода.

Станис отключился.

Он обернулся к лежащему Фицрою:

– Все, готов, – выдохнул он.

– Черт… Шустрый мертв, – сказал один из бандитов, осматривая безжизненное тело.

– А Гранула? – спросил Станис.

– Жив, но сильно обгорел. Вон он… – бандит кивнул в сторону окна.

Сквозь снег и темноту слабо светился затухающий силуэт: Гранула катался на земле, пытаясь сбить остатки пламени.

– Что делать с этим? – кивнул другой на Оргена, дрожащего в углу.

– То же, что и с южанином. Обработай его.

– Нет! Пожалуйста! Я ничего не сказал! – завопил Орген. Но его мольбы остались без ответа.

Бандит колебался. Его взгляд метнулся к Станису. Тот коротко кивнул. Этого было достаточно.

Комнату прорезал отчаянный крик Оргена.

– Скажи собачнику, пусть заберет тела. Возьмет то суденышко у пристани – и топит вместе с ними, – приказал Станис.

– И Шустрого?

– И его. Только без промедлений. Времени нет.

– А если найдут?

– К тому времени, те, кто действительно заинтересован в их поиске, уже ничего не смогут предпринять. А для местной полиции… найдут двух стариков и одного местного проводника, – спокойно сказал Станис. – Повздорили, один другого зарезал. А управлять судном не умели – вот и потонули. Кто их в таком виде опознает? Или ты правда думаешь, я просто так выдал вам дубинки вместо «Ф-22»?

– Хм… Верно, – пробурчал бандит. – Даже ран не осталось.

Станис молча посмотрел в сторону затухающего огня за окном. Все шло по плану.