– Если так, то мы можем вам подать чай на самой лучшей воде из горных источников. С темными чаями сорт воды ощущается не так сильно, но в древности, когда сортов чая было меньше, а времени – больше, подлинные любители искали особую воду, а не особый сорт чая.

– Это как раз то, что мне нужно.

Служанка ушла, ступая с хозяйским видом. А Горностай еще раз огляделся.

Голые стены с деревянными перекладинами и грубые из пестрого кирпича, между ними старые столы, а за ними – пестрый народ. Служанка, которая тоже нахваталась ученых цитат. Крики с улицы, варварски-черный чай в древнем чайнике, который ему сейчас принесут. Во всем этом было какое-то очарование старины – не самая лучшая чайная даже в этом городе, но точно одна из лучших.

Его внимание привлек другой варвар, что сидел по другую сторону от центрального прохода.

Был он неопределенного возраста, где-то между тридцатью и пятьюдесятью, обожженный солнцем и обветренный ветрами сотен дорог, в серо-коричневом путевом халате и с короткой щетиной на не так давно выбритой голове, а над ушами можно было разглядеть синие татуировки. Не толстый, а скорее кряжистый, с брезгливым выражением на губастом лице, он пересчитывал монеты. Наконец, видимо, довольный результатом, он ссыпал их в мешок. И, даже не обращая внимания на старинный глиняный чайник с иероглифом, который как раз ставила перед ним та самая служанка в синем платье, достал здоровенную трубку и принялся ее разжигать.

– Простите, но у нас не курят, – заявила служанка. – Запах влияет на вкус чая.

Варвар в коричневом как ни в чем не бывало выпустил первое колечко и, прислонившись спиной к кирпичной колонне, положил босые грязные ноги на стол.

– Что вы делаете?!

– Пьяная, что ли? – проворчал варвар, не выпуская трубки.

– Нельзя ноги на стол ставить!

– Ты иди, не стой, тебя другие клиенты ждут, – и выпустил ей в лицо кольцо едкого, как деготь, дыма.

Служанка так и замерла столбом. Похоже, с такой наглостью ей сталкиваться еще не приходилось.

Варвар с татуированной головой смотрел на нее чуть насмешливо и ноги со стола не убирал.

Они бы еще долго так разглядывали друг друга, но тут в воздухе послышался свист и прямо по затылку татуированной головы ударил бамбуковый посох.

Варвар, очевидно, этого не ожидал и попросту свалился набок, стукнувшись трубкой о пол. Послышался треск, на каменные плиты посыпались искры, а сам варвар вскрикнул.

Потом сплюнул чубук трубки, поднялся и рукавом халата вытер с подбородка струйку крови.

– Кто ты такой и что тебе надо? – смог спросить он.

– Я предположил, что в ваших родных местах принято курить за чаем и класть ноги на стол, – спокойно ответил Горностай, между тем продолжая держать посох наготове и чуть отодвигая левую ногу, чтобы стоять устойчивей. – Так вот, я вспомнил обычай моих родных мест – размахивать посохом, ожидая, прежде чем мне принесут чай. Это тоже никому не мешает. Но я все равно прошу прощения, если мои безыскусные движения все-таки помешали вам насладиться здешними чаями. Вы можете продолжать курить, а я пока буду продолжать танцевать.

Варвар посмотрел угрюмо, а потом одним движением выхватил из ножен, что лежали под тем самым вещевым мешком, длинный, но легкий клинок.

– Мое имя Бунди, – сурово произнес он. – Ты знаешь, что сейчас ты умрешь?

– Меня называют Горностаем, и я знаю, что я все еще жив, – отозвался Горностай и приготовился отражать ответную атаку хамовитого варвара.

Разговоры в чайной постепенно затихали – словно вода, которая стекает из откупоренной бочки. И только теперь Горностай ощутил, насколько просторно в чайной. Здесь было где разгуляться…