Чтобы обеспечить семье комфортную жизнь, приходилось работать дни и ночи напролет. И вот, когда я достиг определенного успеха, а жизнь стала более-менее стабильной, захотелось больше семейного тепла и уюта. Почти год уговариваю жену на еще одного ребенка. Очень хочу малютку-доченьку, но кого бог даст, того и будем воспитывать. Семейный достаток позволяет завести и вырастить еще парочку малышей, но жена упирается, отнекивается, говорит рано, хотя время неумолимо идет вперед. Она, безусловно, выглядит гораздо моложе своего возраста, следит за фигурой, посещает фитнес зал, бассейн, косметолога и как любая женщина боится перемен, связанных со своим телом. Но молодость – это дело проходящее, в любом случае, как ты не старайся, а дети – это счастье, которое стоит любых жертв. Счастливая женщина красива в любом виде, жаль, жена этого не понимает. А я стараюсь, и делаю все, чтобы она была счастлива.

– Тогда какие, к черту, сомнения? – голос Сашки выдергивает меня из собственных мыслей. – Какая тебе разница кто будет работать? Лишь бы работу свою выполняла качественно. А если Антоновна будет жаловаться, так другого бухгалтера будем искать. Время покажет.

– Хорошо, пусть будет так! – неохотно соглашаюсь. – А ты, вообще, по какому поводу пришел?

– Кофе хотел.

– Скажи Даше, пусть сделает. Времена, когда я варил кофе прошли. У нас секретарша для этого есть.

– Она так не умеет, – подхалимничает друг. – Ладно, сам сделаю. Так что, оформляем новую сотрудницу или как?

– Не знаю. Мне ее согласие нужно.

– Хорошо, тогда маякни, когда все будет «на мази», – Сашка встает с кресла, – а то Антоновна замучила каждый день спрашивать.

Он уходит, я остаюсь один. Внутренние противоречия еще некоторое время колеблют мою решимость. Минут десять кручу телефон в руках, затем набираю номер матери.

Марина.

Два с половиной часа, проведенные в маршрутке, кажутся вечностью, а ехать еще не меньше часа. На улице плюс двадцать восемь, в маршрутке не меньше. Кондиционера нет, стекла приспущены, но это не помогает. Жутко мутит, а временами и подташнивает от витающих внутри салона запахов прокуренной одежды, дешевого резкого парфюма и отработанного дизельного топлива. Я стараюсь чаще смотреть и дышать в приоткрытое окно, но легче не становится. Старенький микроавтобус едет довольно быстро, но каждый раз жестко подскакивает на ямах и колдобинах.

Настроение хуже некуда. Мне совсем не хотелось уезжать из деревни, в которой я родилась и прожила всю сознательную жизнь. Перспектива жить и работать в большом городе совсем не радует, наоборот, пугает. Тем более что придется работать с НИМ, возможно, видеть каждый день. Смогу ли я спокойно пережить его присутствие рядом и не выдать своих чувств? Не столь важно, если выдам, вопрос в том как справиться с самой собой? Как переболеть ИМ без моральных терзаний и последствий? Даже спустя столько лет упоминание его имени в разговоре вызывает трепет в душе, а сердце начинает бешено биться в груди, словно птица, попавшая в умело расставленный силок. И я ничего не могу с этим поделать.

Я не хотела ехать, я отказывалась ехать, но и объяснить причину своего отказа не могла. Мама уговаривала меня два дня к ряду, объясняя, что я не должна губить себя тяжелым трудом в деревне. Эта работа – шанс вырваться в большой мир, набраться опыта и реализовать себя как специалист. Ох, мама, мама, знала бы ты, на какие душевные муки обрекаешь дочь своими пожеланиями лучшей жизни!

Немного успокоившись и оценив ситуацию глазами родителей, пришлось согласиться. Зарплата бухгалтера на ферме небольшая, обещанный Кириллом оклад в разы больше. У меня появится шанс больше не зависеть от родителей материально, я сама смогу помогать им и брату, который в этом году закончил школу и готовит документы для поступления в проф училище. Это шаг в новую самостоятельную жизнь. Сложный, мучительный, но лишь для меня, другим знать об этом не обязательно, тем более родителям. Кирилл, вероятно, обо всем забыл и зла не держит, иначе не позвал бы на работу.