мы с Новиковой – свидетели преступления! В стенах университета нас учат поступать правильно, но, к сожалению, этому учат неправильные люди.

Закончив говорить, я услышала издевательские аплодисменты со стороны Лисицына и его свиты, которые сидели в противоположном углу кабинета.

– Браво, Жарова, речь была пламенной, – Васька оскалился, показывая идеально ровные зубы, а точнее виниры, ведь его собственные, родные, были желтыми и кривыми. Все помнили их с самого первого курса. – Ну, пойдешь ты в полицию и что? Никто тебе не поверит, даже если ты напоешь им такую же красивую историю. И мне все равно ничего не будет. У моих родителей достаточно денег, чтобы замять любой конфликт. Смирись, дура и подружку свою успокой. Поезжайте лучше к Федоровой, узнайте, не свернула ли она случайно шею, а то мне хотелось бы сделать это собственными руками за ее длинный язык!

На этом разговор был окончен. Мы с Таней поняли, что бороться было бесполезно – ректор уже с самого начала принял сторону тупоголового сынка бизнесмена, а на наши старания доказать его вину ему было плевать. Он с пеной у рта станет доказывать, что девушка оступилась и упала с лестницы сама и никак иначе!

Казалось бы, из кабинета Павла Викторовича мы уходили пораженными и жалкими, но уже тем же вечером во всех чатах универа появилась запись этого разговора и обсуждения сего чудовищного случая и ректорской халатности не утихали до самого утра.

4. Глава 3

Следующим утром нам с Таней до тошноты не хотелось идти в университет, потому что то, что мы с подругой совершили, влекло за собой массу серьезных последствий. Только-только мы загрузили запись разговора в чат, как студенты стали пересылать ее всем из университета. Запись так же попала и к родителям учащихся, а те ею делились вообще со всеми подряд!

После того, как мы начитались негативных комментариев с требованием наказать подонка, а вместе с ним и продажного ректора, нам стало понятно, в какое огромное осиное гнездо мы влезли. Идея сделать запись разговора принадлежала Новиковой, но я ее охотно поддержала, так что отвечать за это будем вместе.

Встретившись с Таней на автобусной остановке, мы молча пошли в универ, думая каждая о своем. Жалела ли я о своем поступке? Нет, но только потому, что надеялась на то, что Лисицыну все же попадет по полной программе!

И ректор, и сам Васька наверняка уже были в курсе утечки вчерашней беседы, так что мы не знали, какая будет реакция лично у них. И хотя слив произошел с левых страничек, узнать первоисточник было не так сложно, ведь заинтересованных в наказании Васьки было всего двое – я и Новикова.

Оставив верхнюю одежду в гардеробе, мы, ловя на себе пристальные взгляды студентов, пошли в аудиторию на занятия, стараясь даже не дышать, чтобы не привлекать к себе внимания, но только-только приблизились к двери, как нас окликнула Ольга Михайловна, декан нашего факультета, и поманила за собой пальцем.

Бросив взгляд на перепуганную Таню, которая смотрела на меня из-под каштановой челки, я обреченно вздохнула.

– Уже ничего не поделать, пойдем, – сказала я ей, и мы нехотя поплелись за деканом. Как на каторгу, честное слово!

Как позже выяснилось – мы шли в сторону кабинета ректора, из которого прямо перед нашим появлением вышел сам Лисицын с родителями, и на лицах всех троих видна была нескрываемая злоба. Я задержала взгляд на матери подонка, в который раз удивляясь ее красоте, но потом вспомнила, какая гниль скрывается под этой оберткой и отвернулась. То же, собственно, касалось и главы семейства: он был интеллигентным мужчиной на первый взгляд, но я помнила, с каким остервенением он орал у нас дома на мою мать, грозя ей уголовным делом, если та не компенсирует ущерб из-за тупости его жены.