– Кута, в Армавире живет Хачатур. Это армянин черкесских корней. Возможно, ты и помнишь его. Ему можно доверять – сказал Хапагож, а кабардинцы внимательно слушали их, не перебивая, так как у них в Армавире не было никого из знакомых.

– В последний раз, когда ты был в Армавире? – спросил Кута у Хапагожа. Кажется, чеченский абрек уже прорабатывал в своих мыслях определенный план.

– Полгода назад был. А почему спрашиваешь? Как ты посещал Армавир, тоже не прошло и года. Помнишь, мы с тобой искали там одного анархиста из Баку. – ответил Хапагож.

– Армавир большой. Приезжих там много. В магазины постоянно ходят казаки с соседних станиц. Также Армавир посещают черкесы и ногайцы с соседних сел. В нашем случае это очень хорошо, так как мы не будем привлекать на себя лишнее внимание. Те, кто взяли в заложники Мухарби знают, наверное, что князь выйдет на поиски своего сына. В этом у меня нет сомнений. Скорее всего, ночью они бывают на страже, а днем отдыхают – сказал Кута.

– Как же ты прав, Кута. Надо в самое неожиданное время нагрянуть к ним в гости! – согласился Мисост с Кутой.

– Вам надо разделиться на три группы. Во главе моих черкесов будет сын моего брата Темрук. Он очень хорошо знает дороги, ведущие в Армавир. Ногайцы тоже большую группу собрали. Все они будут беспрекословно вас слушать. – Хапагож был в печали. Не привык черкесский абрек, лежа на кровати, отправлять своих друзей в объятия опасности.

– Хорошо! Мы с черкесами Темрука, двумя ногайцами, которые были там в последний раз и с братьями кабардинцами подойдем к Армавиру с юга, со стороны Синюхина Сухой балки. Ногайцы должны будут подъехать к селу с востока, по течению реки Уруп. С правого берега Кубани они перейдут по Орловскому мосту и будут ждать снаружи Армавира. Если нужно будет, они прискачут на помощь. В полдень, к торговым рядам, подойдет представитель от каждой группы, чтобы сообщить о своем прибытии. Ждать времени нет, надо уже отправляться в путь, чтобы хотя хорошим ходом через полтора дня в полдень уже быть на месте, учитывая объезды казацких застав. Путь не близкий – полтора сотни верст… может и более, учитывая объездные тропы… Кута начал координировать друзей, беря в свои руки ситуацию. Чеченский абрек был блестящим тактиком и умел принимать решительные действия даже в самые опасные моменты.

– Кута, ты эти места хорошо знаешь. Нет даже года, как мы вместе там ходили – Хапагож был согласен с планом своего чеченского брата.

– Возможно я кое-что и забыл, но в первую очередь я заеду к нашему другу Оганесу. Он сделает нам подробный расклад о ситуации в Армавире. – сказал Кута.

– А кто же был Оганес? – задумался Хапагож.

– Алавердян – черкесский армянин. Неужели не помнишь? Он жил недалеко от церкви Сурб Геворка.

– Конечно, помню! Мы же были у него! – обрадовался Хапагож.

Кута встал, давая всем понять, что нет времени на лишние разговоры.

– Мои люди будут готовы с минуты на минуту. Темрук поторопит их, но а ногайцы, Кута, как ты и говорил, двое поедут с вами, а другие двое уедут в свое село. Ураковские князья будут их ждать. – черкесский абрек переживал за своих товарищей, так как они впервые шли без него на разбор такого опасного дела.

Зашла Сююмбике. Женщина уже успокоилась, не давая отчаянию вселиться в свое сердце. Несколько часов назад она и подумать бы не могла, что на защиту ее брата встанут лучшие сыны Кавказа.

– Ради Аллаха! Простите меня! Я нарушила ваш покой, не дала вам ночью поспать. Я уже отправила гонца к своему отцу в Дагестан. Завтра рано утром он прибудет домой. Отдохните до утреннего намаза, а потом я приготовлю еду – виновато засуетилась Сююмбике, собираясь выйти из комнаты.